Бессердечные изгои. Безжалостный соперник. Л. Дж. Шэн

мистер Миллер. Я не знаю, что делала бы без вас.

      – Мы еще обсудим ваши ожидания, и я передам свои рекомендации, основанные на доказательствах. – Я встал, застегивая пиджак.

      Аманда тоже поднялась; одна рука перебирала жемчуг на шее, другая была протянута для рукопожатия.

      – Я хочу, чтобы этот мужчина сгорел в аду за то, что он сделал со мной. Он мог изнасиловать меня. Я уверена, он сделал бы это, если бы не стюардесса. Я хочу, чтобы он знал, что никогда больше не сможет сделать этого с другими, – сказала она.

      – Поверьте мне, я сделаю все возможное, чтобы уничтожить Конрада Рота.

      Глава 4

Кристиан

      Прошлое

      Как все в этом мире, чему было суждено умереть, наши отношения начались на кладбище.

      Я впервые встретил Арью Рот. Во время летних каникул в пятый раз или, может, шестой мама тащила меня по Парк-авеню. Администрация службы по защите детей заявлялась в квартиры на Хантс Пойнт после смерти мальчика по имени Кит Олсен. Он жил в конце моей улицы и умер во сне из-за переохлаждения. Все знали, что отец Кита разменивал продовольственные талоны, рассчитанные на их семью, на сигареты и женщин, но никто не догадывался, насколько у Олсенов все было запущено.

      Мама знала, что эта администрация не отстанет так просто. Она хотела, чтобы я был с ней, но не настолько, чтобы попросить Конрада и Беатрис Рот разрешить мне оставаться в их квартире, пока она работала. Так что это привело к тому, что мама оставляла меня на улице около дома Ротов шесть раз в неделю с восьми до пяти, пока она убиралась, готовила, стирала и гуляла с их собакой.

      У нас с мамой было что-то вроде рутины. Мы вместе ехали на автобусе каждое утро. Я впитывал виды города из окна, наполовину засыпая, пока она вязала свитера, чтобы потом продать их за гроши в благотворительный магазин «Спасенные сокровища». Потом я доходил с ней до огромного черно-белого здания со входом в виде арки, оно было такое высокое, что мне приходилось запрокидывать голову, чтобы увидеть целиком. Мама носила униформу – желтую рубашку поло с короткими рукавами и логотипом компании, в которой работала, и голубой фартук поверх брюк цвета хаки. И обычно перед тем, как она пропадала в парадном входе здания, больше напоминавшем мне пасть, проглатывающую ее, мама сжимала мое плечо и наклонялась ко мне, чтобы отдать пять долларов. Она всегда повторяла мне заученную на всю жизнь фразу: «Это на завтрак, обед и перекус. Помни, Николай, деньги не растут на деревьях. Трать их с умом».

      По правде говоря, я никогда не тратил эти деньги, совсем. Вместо этого я таскал еду из местного винного погреба. Через некоторое время кассир поймал меня и сказал, что мне открыты двери в тайник, где была просроченная еда, в его кладовке, если я никому не скажу.

      Мясо и молочные продукты были не очень, но засохшие чипсы вполне подходили для перекуса.

      Остальное время у меня было свободно. Сначала я слонялся по паркам, тратя время, наблюдая за людьми. Но потом понял, что меня безумно злило видеть других детей и их родственников, нянь и иногда даже родителей.