Мадам Бо-Пип на ранчо. О. Генри

ла.

      Октавия Бопри сняла шляпу и, обняв руками колени, уселась на низенькой скамеечке рядом с креслом своей тетки. Но и в этом неудобном положении ее тонкая фигура, облаченная в модный траурный костюм, не потеряла своей грациозности. Октавия тщетно пыталась придать требуемую обстоятельствами серьезность своему юному, оживленному лицу и сверкающим, жизнерадостным глазам.

      – Тетя, милая, дело не в конфетах. Это самая настоящая, ничем не прикрытая скучная нищета: меня ждут платья в рассрочку, чищенные бензином перчатки и, может быть, обеды в час дня. Я только что от моего поверенного, тетя, и – «Подайте, сударыня, бедной обездоленной! Цветы, мадам? Бутоньерку, сударь? Карандаши, сэр, три штуки пять центов, помогите бедной вдове!» Хорошо у меня получается, тетечка? Или я напрасно брала уроки декламации, и мое ораторское искусство не поможет мне снискать хлеб насущный?

      – Постарайся хоть минуту быть серьезной, дорогая, – сказала тетя Эллен, роняя газету на пол, – и объясни мне, что это значит. Состояние полковника Бопри…

      – Состояние полковника Бопри, – прервала Октавия, сопровождая свои слова надлежащим драматическим жестом, – солидно, как воздушный замок. Недвижимость полковника Бопри – ветер, акции полковника Бопри – вода, прибыли полковника Бопри выбыли. Данной речи не хватает юридических терминов, которые мне только что пришлось выслушивать в течение часа, но в переводе они означают именно это.

      – Октавия! – Было заметно, что тетя Эллен обеспокоена. – Я не могу поверить. Он производил впечатление миллионера. И ведь его представили сами де Пейстеры!

      Октавия рассмеялась, затем обрела надлежащую серьезность.

      – De mortuis nil[1], тетя, даже и конца поговорки. Милейший полковник – какой подделкой он оказался! Свои обязательства я выполнила честно – вот я вся здесь. Статьи: глаза, пальцы, ногти, молодость, старинный род, завидные светские связи – что и требовалось по контракту. Никаких дутых акций. – Октавия подняла с полу газету. – Но я не собираюсь хныкать – так, кажется, называются жалобы на судьбу, когда игра проиграна? – Она спокойно переворачивала страницы газеты. – «Курс акций» – не нужно. «Светские новости» – с этим кончено. Вот моя страница: «Спрос и предложение труда». Посмотрим «предложение». Разве Ван-Дрессеры могут «просить»? Горничные, кухарки, продавщицы, стенографистки…

      – Дорогая, – голос тети Эллен дрогнул, – не говори так, прошу тебя. Даже если твои дела в столь плачевном состоянии, остаются мои три тысячи…

      Октавия вскочила и запечатлела звонкий поцелуй на нежной восковой щеке чопорной старой девы.

      – Тетя, душечка, ваших трех тысяч хватает только на ваш любимый китайский чай и на стерилизованные сливки для кота. Я знаю, что вы будете рады помочь мне, но я предпочту пасть с горных высот, подобно Вельзевулу, а не бродить, как Пери, у черного хода, пытаясь услышать музыку. Я буду работать. Другого выхода нет. Я… Ах, я совсем забыла. Кое-что уцелело в катастрофе. Корраль, нет, ранчо в… ах да, в Техасе. Актив, как выразился милейший Бэннистер. Как он был доволен, что может хоть про что-то сказать «свободно от обязательств». Где-то в этих глупых бумагах, которые он заставил меня взять с собой, есть описание ранчо. Я сейчас поищу.

      Октавия нашла свою сумку и извлекла из нее длинный конверт с напечатанными на машинке документами.

      – Ранчо в Техасе, – вздохнула тетя Эллен, – по-моему, больше похоже на пассив, чем на актив. Ведь там водятся сколопендры, ковбои и фанданго[2].

      – «Ранчо Де Лас Сомбрас, – читала Октавия ядовитолиловые строчки, – расположено в ста десяти милях к юго-востоку от Сан-Антонио и в тридцати восьми милях от Нопаля, ближайшей железнодорожной станции. Ранчо включает семь тысяч шестьсот восемьдесят акров орошаемых земель, право собственности на которые утверждено патентом штата, и двадцать две квадратных мили, или четырнадцать тысяч восемьдесят акров, частично арендованных на условии ежегодного возобновления аренды, частично купленных на основании акта о двадцатилетней рассрочке. На ранчо восемь тысяч породистых овец-мериносов, необходимое количество лошадей, повозок и прочего оборудования; дом из кирпича, шесть комнат, удобно меблированных согласно с требованиями климата. Все обнесено крепкой изгородью из колючей проволоки.

      Теперешний управляющий производит впечатление человека умелого и надежного. В его руках дело, которое сильно пострадало от небрежности и дурного управления, начинает приносить доход.

      Эта собственность приобретена полковником Бопри у одного из западных оросительных синдикатов. Право на владение представляется несомненным. При правильном управлении и учитывая естественное возрастание стоимости участка, ранчо Де Лас Сомбрас может стать для своего владельца надежным источником приличного дохода».

      Когда Октавия кончила, тетя Эллен издала нечто, настолько напоминавшее презрительное фырканье, насколько это допускается хорошим тоном.

      – В этом описании, – заявила она с непреклонной подозрительностью столичной

1

«О мертвых ничего…» – начало латинской поговорки «О мертвых ничего, кроме хорошего».

2

Испанский танец.