Еретики Дюны. Фрэнк Герберт

или, я бы сказал, призывает ее.

      – Мне говорили, что она часто пользуется словарями, – сказал Дорминд. – Это, конечно, не может быть…

      – Не обманывайся на этот счет, – отмахнулся Туэк. – Она просто проверяет нас.

      – Но, лорд Туэк, она задает Альгозе и Кании совершенно детские вопросы.

      – Ты хочешь выпытать мое суждение по этому поводу, Дорминд?

      С некоторым опозданием историк понял, что переступил рамки дозволенного. Он замолчал, но выражение его лица было красноречивее любых слов, которые застыли у него на устах.

      – Бог послал ее к нам, чтобы искоренить зло, которое проникло в ряды непосвященных, – произнес Туэк. – Иди! Молись и спроси себя, не проникло ли это зло в тебя самого.

      Как только Дорминд удалился, Туэк вызвал помощника.

      – Где Священное Дитя?

      – Она ушла в Пустыню, лорд, чтобы общаться со своим Отцом.

      – На юго-запад?

      – Да, лорд.

      – Увезите Дорминда подальше на восток и воткните в песок несколько тамперов, чтобы он никогда больше не вернулся.

      – Дорминда, лорд?

      – Дорминда.

      Даже после того как Дорминд попал в пасть Бога, священники продолжали выполнять его напутствие: изучали Шиану.

      Шиана тоже не оставалась в долгу и, в свою очередь, изучала их.

      Постепенно, настолько постепенно, что она и сама не заметила, когда именно это произошло, но Шиана в один прекрасный момент вдруг осознала свою огромную власть над окружающими. Сначала это была просто игра, как это бывает в День Детей, когда взрослые прыгают на задних лапках, не зная, как угодить ребенку, выполняя его самые нелепые капризы. Но вскоре выяснилось, что удовлетворяется любой, именно любой каприз.

      Она потребовала на обед редкий фрукт?

      Ей подносили этот фрукт на золотой тарелке.

      Она заметила в дальнем конце улицы какого-то ребенка и потребовала, чтобы этот ребенок составил ей компанию в игре?

      Ребенка тотчас привозили в храмовые апартаменты Шианы. Когда страх и потрясение проходили, ребенок обычно начинал играть, и за этой игрой пристально следили священники и жрицы. Невинные забавы, беготня по саду на крыше и дикие вопли – все было предметом наблюдения и тщательного анализа. Восхищение случайного товарища по играм было в тягость Шиане, и она редко просила привести ей одного и того же ребенка для этой цели. Она предпочитала узнавать все новые и новые сведения от других товарищей по играм.

      Священники не смогли достичь согласия в оценке безвредности таких встреч. Новых друзей старались подвергать тщательной проверке до тех пор, пока Шиана, увидев это, не рассердилась на своих стражей.

      Слух о Шиане с неумолимой неизбежностью распространился по Ракису и за пределами планеты. В Общине Сестер накапливались рапорты и сообщения. Годы проходили в автократической рутине – священники продолжали ублажать любопытство Шианы, а любопытству этому, казалось, не будет пределов. Никто из слуг не расценивал это как обучение: Шиана учила священников