Еретики Дюны. Фрэнк Герберт

причем двоих от одного и того же супруга. Да, настоящая колдунья с каштановыми волосами, полной грудью и предрасположенностью к материнству.

      – Ты почти ничего не говоришь, – сказала Швандью, – это означает, что Тараза расположила тебя против меня.

      – Есть ли у тебя основания полагать, что убийцы попытаются убить двенадцатого гхола? – спросила Луцилла.

      – Они уже делали это.

      Очень странно, что при мыслях о Швандью в голову приходит слово «ересь», подумала Луцилла. Может ли среди Преподобных Матерей быть еретичка? Религиозному оттенку этого слова, казалось, не было места в контексте Бене Гессерит. Как вообще может возникнуть религиозное еретическое течение среди людей, все устремления которых направлены на манипулирование всеми вещами?

      Луцилла вновь обратила свое внимание на гхола, который, улучив момент, прошелся колесом вдоль периметра лужайки и снова вернулся под балкон. Мальчик остановился и посмотрел вверх.

      – Как он хорошо крутится, – насмешливо произнесла Швандью. Старушечий голос не смог скрыть затаенную злобу.

      Луцилла метнула быстрый взгляд на Швандью. Ересь. Здесь неуместно слово «раскол». Понятием оппозиция нельзя было выразить все чувства, которые сейчас бушевали в старой женщине. Эти эмоции могли потрясти самые устои Бене Гессерит. Бунт против Таразы, против Верховной Преподобной Матери? Немыслимо! Верховная Мать обладала прерогативами монарха. Выслушав все советы, она принимала решение, которое было обязательным для всех Сестер Общины.

      – У нас нет времени на создание новых проблем! – воскликнула Швандью.

      Смысл ее слов был совершенно ясен. Люди из Рассеяния продолжали возвращаться, и намерения некоторых из них угрожали Общине Сестер. Почтенные Матроны! Как это словосочетание напоминает титул Преподобной Матери.

      Луцилла запустила пробный шар:

      – Ты думаешь, что нам стоит сосредоточить свое внимание на проблеме этих Почтенных Матрон из Рассеяния?

      – Сосредоточить? Ха! У них нет и тени нашей власти. Они не проявляют никакой доброй воли и здравого смысла. Они не обладают меланжей, а это именно то, что они хотят получить от нас, – обладание Пряностью.

      – Возможно, – согласно кивнула Луцилла. Аргумент показался ей слабоватым.

      – Верховная Мать Тараза, забыв здравый смысл, носится с этим гхола, – снова заговорила Швандью.

      Луцилла промолчала. Проект гхола задел старую, давно умолкнувшую было струну Общины Сестер. Сама возможность, пусть даже отдаленная, возродить Квисатц Хадераха, порождал в рядах Сестер страх и ненависть. Пробудить к жизни останки червеобразного тирана! Это было крайне опасно.

      – Этот гхола не должен попасть на Ракис ни при каких обстоятельствах, – злобно пробормотала Швандью. – Пусть Червь спит.

      Луцилла снова посмотрела на ребенка-гхола. Мальчик отвернулся от парапета, но что-то в его осанке говорило о том, что он понимает, что Преподобные Матери