Чистая сказка. Алексей Розенберг

Одна радость, что не пронюхал он еще про землянку в лесу, а то совсем бы каюк пришел самогонному делу. Да ведь пронюхает же, подлец. Обязательно пронюхает…

      Блестки

      Семеныч с Алексеечем раздобыли бутылку подозрительного первача, настоянного, по словам бабки Авдотьи, на кедровых шишках, но, при этом, отчаянно вонявшего какой-то химией и куриным пометом.

      Засели в кустах за трактором на окраине поля. Разлили первач по стаканам. Ухнули не чокаясь.

      – Да! Это – «посильнее Фауста Гете»! – икнув, блеснул Семеныч услышанной где-то фразой.

      – Нет, Семеныч. Это – посильнее абсента Ван Гога, – крякнув, блеснул кругозором резко захмелевший Алексееич.

      Мужики ухнули еще и блаженно закурили.

      В небе блестело яркое желтое солнце. В поле, блеснув, тихо зашелестели подсолнухи. Неподалеку блеснули мычанием коровы. Вокруг мягко искрилась блестящая гармония и не менее блестящее душевное равновесие, совершенно не нарушаемое работающим вдалеке блестящим жнецом.

      Яркие люди

      Васька Клюкин слыл на селе страшным франтом. Бывало, разоденется в английский френч, натянет малиновые резиновые сапоги, нахлобучит широкополую белую панаму с синим пером, и давай важно прохаживаться перед клубом, словно павлин какой. Нос к небу задерет, а сам зыркает глазом – мол, видали? Европа!

      А в соседнем селе жила Агафья Зубова, слывшая модницей не меньше Васьки. Как разоденется в многочисленные пышные юбки, как натянет искусственно выкрашенные в зеленый кирзовые сапоги, как пришпилит невообразимый кокошник, так и давай перед клубом прохаживаться, презрительно зыркая на односельчан. Мол, видали? Давитесь от зависти!

      Поначалу как Васькины, так и Агафьины односельчане снисходительно посмеивались над модниками, считая их людьми не совсем здоровыми. Потом и просто перестали обращать внимание.

      Но что такое модник без зрителя? А уж такие, как Васька и Агафья, так и вовсе хиреть начали, оставшись без внимания к собственным персонам.

      И решили они покинуть родные края. Васька отправился на север, а Агафья на юг. И, как водится в сказках, естественно встретились на полпути между селами…

      На свадьбе гуляли оба села. Весь народ страшно раскрашенный, разодетый в невероятные юбки и френчи, натянувши цветные сапоги и украсив головы фантастическими шляпами, перьями и кокошниками водил веселые хороводы и распивал за здоровье новобрачных. А тех, кто не желал рядиться по последней моде, согласно пожеланию молодых, на свадьбу не пускали и водкой не потчевали…

      Благодать

      Теплый июльский вечер. Время подходит к закату и всё вокруг замирает в предвкушении предстоящего представления. Подмастерья небесной ювелирной мастерской в почтении отступают на второй план, и окончательная огранка некоего сокровища предоставлена рукам великого ювелира. И этот ювелир – заходящее солнце. Оно, как бы нехотя, напоследок