Маг волей случая. Роман Олегович Суворов

что осталось от воришки. Кучку серого праха уже почти развеял легкий ветерок, и показалась россыпь серебряных монет. Кошелек, видимо, постигла участь его временного обладателя. Кто-то из торговцев подошел и, собрав монеты, почтительно протянул их мне: «Возьми, благородный маг, это кажется, твое. И не переживай, мы не скажем страже о том, что произошло». Ну и славно, что не скажут, не хватало мне еще разборок с местными ментами.

      Я ссыпал серебро в карман и прислонился к пустующему прилавку. Как же я ненавижу адреналин! Каждый раз после выброса его в кровь меня начинает трясти крупной дрожью. В прошлом я даже жаловался врачам на эту реакцию, но те разводили руками. Дескать, такая уж особенность у моей нервной системы и медицина тут бессильна. Правда, много позже профессор неврологии, у которого я брал интервью, посоветовал мне заняться каким-нибудь единоборством. Помню, я еще принялся доказывать, что к страху моя дрожь отношения не имеет и врач прочел мне мини-лекцию о свойствах адреналина. Оказывается, едва он поступает в кровь, как организм начинает его утилизировать. А поскольку адреналин распадается при мышечных нагрузках, то мы бросаемся бежать от опасности. Или даем ее источнику по рогам, если можем. Кроме того, тренированный спортсмен справляется с адреналиновыми выбросами гораздо оперативнее, чем среднестатистический обыватель. Так я и попал сначала в тренажерный зал, а потом и в секцию самбо. Надо сказать, это помогло: тело перестало бурно реагировать на адреналиновые выбросы, да и количество их здорово сократилось. В смысле, с кулаками на меня лезть стали гораздо меньше, хотя я и не выглядел полуторным шкафом. А вот теперь вдруг неожиданно заколбасило не по-детски. От страха за Милу, наверное. И от того, ЧТО у меня неожиданно получилось. Головокружение от успехов, как заметил еще Иосиф Виссарионыч.

      Трясучка немного отпустила, и я оглянулся на бывшую заложницу. Мила замерла на месте, мертвенно бледная с часто вздымающейся грудью. «Хреново, – подумал я, осторожно беря девушку за запястье, – На шок похоже. Если и пульс окажется не в порядке, то без Лотера не обойтись».

      Рука оказалась холодна как лед, а пульс я нащупал только с третьей попытки.

      – К целителю бы ее, – раздался сзади приглушенный голос. – Столбняк на нее напал от страха. Обожди минутку, почтенный, я подгоню повозку.

      – Не надо, просто покажи, где она у тебя, – ответил я, осторожно беря Милу на руки.

      Мы обогнули несколько прилавков, и подошли к двухколесной таратайке, запряженной двумя мулами. Или лошаками, не разбираюсь я в них. В общем, что-то среднее между лошадью и ишаком. В тележке лежало несколько мешков, набитых чем-то мягким, на которые мы устроили пострадавшую. Я уселся рядом с ней, а гном, прежде чем вскочить на свое транспортное средство, подошел к животному и щелкнул пальцами у него над ухом.

      – Негоже кнутом щелкать, объяснил он мне, – до смерти девчонку перепугаем. А вожжами этих упрямых тварей