Империя троянов. Дмитрий Захаров

еще одного персонажа. Гладкий череп без единого волоска, такому черепу Брюс Уиллис позавидует. Мертвые глаза, в ухе серьга из белого металла. Изображение выполнено упрощенно, схематично, эмаль – не подходящий материал для детальной живописи, но у нее безукоризненное зрение. Руки незнакомца сложены на груди, художник изобразил краешек заостренного когтя на мизинце.

      – Не томи, шалава! Пей и айда дролиться! – суетился Грек. – С кем – то придется дролится, потом все одно Булат тебя заберет!

      Ничего не поменялось! Кто девушку поит, тот ее и танцует!

      – Отвали! – грубо ответила Даша.

      Она повернулась к Тихону.

      – Красивый стакан! Откуда взяли?

      – На куче нашли.

      – Что такое куча?

      – Там, в петровской слободе… – он неопределенно махнул рукой. – Такого добра много. Грошей не стоит.

      – Спасибо, что не отдал Булату…

      Простодушное лицо Тихона потемнело.

      – Худой человек. Совсем худой! Он тебя у Груздя все одно отторгует. Падок до чумичек, говное рыло! – он сплюнул на пол, и покосился в сторону игроков.

      – Трешка трефы! Пляши гузю, колченогий! – радостного гоготал Булат. Низенький толстяк юлил, заглядывая в лицо удачливого игрока.

      – Я верну, Булатик, милость дому твоему! Ей – ей отдам! И гузю спляшу, как ты любишь!

      Он неловко пританцовывал на месте, похожий на разъевшегося, жирного барсука. На низком лбу выступили горошины пота. Булат повернулся к женщине, и сделал неприличный жест.

      – Груздь – ваш старшой?

      В горле встал комом сухой ком. Она старалась не оборачиваться, но боковым зрением держала в поле зрения нехорошую компанию.

      – Груздь – темный! – пояснил Тихон. – Он дважды сдернул с кичи, а псы так и не хватились. Груздь фартовый волк, – в его тоне звучало неподдельное уважение.

      – А где он сейчас?

      – Понятно где! Бакланов слободских мочит! – удивленно вскинул на непонятливую шалаву глаза. – Или внове псы замели. Риску много, отважный волк, милость сердцу его.

      Альфа самец. Надо полагать беглый каторжник. В настоящий момент принимает участие в криминальных разборках.

      – Инде псы замели Груздя на прошлой седмице, пытали шибко люто, – продолжал рассказывать Тихон. – Он все едино сдернул. Едва выбрался из Крестов, там слободские его подобрали, отходили. Едва очухался, а тут гуни донесли, мол новая кошарка на центре объявилась. Косьян уже там. Груздь айда туда, но и я подоспел ко времени. Еще хвелина, и взяли бы тебя трояны, или выжлец зажрал…

      – Ты часто упоминаешь о гунях. Это провидцы?

      – Чудно молвишь! – улыбнулся Тихон. – Гуней всякой станет, кто псам весточку несет. Они гроши имеют, а иные гуни безо всякого умысла вести носят.

      – Стукачи – говоря проще! – резюмировала Даша. – И как же получается, что Груздя вашего слободские вылечили, а теперь он их «мочит»?

      – Семейные