Тень Белого Тигра. Ксения Хан

словно заигравшегося ребёнка.

      Трещит и трещит, индюк напыщенный. Великий Лазурный Дракон, и в эти руки ты вложил разящий меня клинок…

      Ещё до того, как Лан стала ученицей шаманки Кэмеко, в юном возрасте, когда её мать и отец погибли от голода, ей открылась уродливая истина – и теперь она принимала ту с чистым сердцем.

      Смерть конечна и неотвратима.

      И час Лан наконец-то пришёл.

      Блеснуло в свете зимнего рассветного солнца лезвие меча в руках чосонского стражника. Лан заметила в его взгляде неуверенность и слабо кивнула. Давай же, смелый воин Чосона. Выполни свой долг, а потом передай моей безутешной ученице, что конец каждой жизни предрешён, избегать его бессмысленно.

      Передай ей, что человек – слабое существо, зёрнышко риса в Великом Цикле, малая капля в круговороте живых и мёртвых. Смерть конечна для всех и неотвратима для всех, будь ты зазнавшийся монах умирающего ордена, или великий генерал большого войска, или крестьянская дочь, ставшая лучницей, или юный король слабеющей страны, или женщина, отвоевавшая себе место под здешним солнцем, или Дракон, ставший опорой страны поневоле.

      Передай, что рано или поздно каждой жизни приходит конец. Но как мы к нему придём, выбираем мы сами.

      Передай это моей ученице, воин. И скажи Дракону-дуралею, что он сам волен выбрать себе дорогу, по которой пойдёт.

      Исполняющий приказ стражник отвёл глаза в сторону, в последний миг побоявшись смотреть в лицо невозмутимой мудан. Резкий взмах его меча обрубил жизнь в теле шаманки Лан, последней шаманки Ордена Белого Тигра.

      В тот же самый миг пелена с посиневшего лица мёртвой ученицы шаманки спала, и глазам зевак, собравшихся у ворот Тэсу и глазеющих на распятую, предстала не женщина-змея, пугающая всех даже после смерти, а неизвестная девушка. Юна, лучница из стана Дочерей драконьего войска, присоединилась к Великому Циклу вместе с шаманкой Лан.

      Их путь был окончен.

      Cоюзники Змея

      1

      Дорога на Пхеньян, Чосон, первый день 1593 года, год Водяной Змеи

      В сопровождении Хаджуна и Рэвона, наиболее странной компании, какую Йонг могла представить, она остановилась на привал во дворике заброшенной крестьянской хижины.

      – Вы с Нагилем договорились о столице, – сказала Йонг, собираясь снова задать надоевший Рэвону вопрос, – но ты привёз нас сюда. Столицу спутал?

      – Прекратишь ты упражняться в сарказме? – вздохнул Рэвон, изрядно уставший от неё всего лишь за день пути. Её вопросы он демонстративно игнорировал, говорил только с Хаджуном, и Йонг, тоже вымотанная долгой дорогой по заснеженным тропам, не могла даже как следует разозлиться.

      – Ёнгданте велел доставить сыта-голь в Хансон, – подал голос Хаджун. Рэвон кинул ему короткий сердитый взгляд.

      – В планах твоего генерала тоже многое поменялось, не так ли?

      Хаджун насупился, пожал плечами, когда заметил, как