Таверна «У сладкой липы». Наталья Колодезная

то-то спорит, кто-то целуется в углу. Фу, как неприлично.

      Кругом одни плебеи. Знакомых лиц пока не вижу. Подожду, пожалуй, в баре.

      Бармен вытер грязной тряпкой глиняную кружку, оценил на глаз мою бриллиантовую брошь и почти вежливо спросил:

      –– Что будешь пить, твоё благородие?

      –– Просекко, – ответила я и поправила своё белое пальто.

      Он хмыкнул и отвернулся. Я огляделась. Опасливо оглядываясь по сторонам, ко мне пробралась Верочка, славная добрая девушка из хорошей семьи:

      –– Что ты тут делаешь? Это не та таверна!

      –– О! Спасибо, что сказала. Я такая рассеянная. Сейчас будет готово моё просекко, давай выпьем, и ты отведёшь меня, куда надо?

      –– Ты с ума сошла? Они добавляют в вино соду!

      Бармен что-то кинул в шейкер, и оттуда, с громким шипением, вырвалось белое облачко.

      -– Зачем они это делают?

      –– Раньше добавляли пиво, но было много жалоб.

      –– Ужас! Антон, мы здесь! – обрадовалась я, увидев знакомого.

      Уверенной походкой, умнейший и прозорливейший мужчина направился к нам:

      –– Быстро уходим! Сейчас здесь начнётся драка!

      Кто бы сомневался в его логических выкладках, но только не мы! И тут полетела первая скамейка. Лучше бы они в шахматы играли!

      Антон подхватил нас с Верочкой под руки и быстро вывел через кухню на улицу. В покинутой нами таверне погром уже набирал обороты.

      Не откладывая дела в долгий ящик, мы припустили рысцой за Верочкой. Перед входом в таверну «У сладкой липы», мы притормозили, чтобы перевести дух и поправить туалеты.

      Под окном стоял и что-то курил Андрей. Мы подошли и вежливо поздоровались. Он окинул меня взглядом и заметил:

      –– У тебя корона съехала!

      Я обиделась:

      –– Воспитанный человек – это не тот, кто не прольет соус на скатерть, а тот, кто не заметит, как это сделает другой.

      –– Антон Палыч Чехов. Читал, – ответил он и поправил мою диадему.

      Именинникам скидки

      Праздник был в самом разгаре. Именинница очень сексуально отплясывала на барной стойке и пела:

      -– Забирай меня скорей,

      Увози за сто морей

      И целуй меня везде,

      Мне полтинничек уже!

      Она скинула модную в этом сезоне тунику «Стрекозиные крылья» и осталась в кожаном шипованном лифчике:

      –– Зелёный, всем абсента! – и подбодрила орка-бармена новой кожаной плетью (подарком папы) по хребту.

      -– Ты самое лучшее, что я сделал в своей жизни! Люблю тебя! – Крикнул гордый отец, достал самозарядный арбалет на двадцать болтов и, от бедра, расстрелял бутылки в баре.

      Виновница торжества послала ему воздушный поцелуй. Гости разразились дружными аплодисментами и накатили верескового мёду.

      -– Теперь мой подарок! – провозгласила матушка и метнула веером сразу три страхолюдных боевых ножа точно в тушу кабана, целиком жарившегося на вертеле, – Я лично гнала этого зверя двое суток по чаще и бурелому и убила вот этими руками, с такой любовью и заботой пеленавших и ласкавших мою девочку.

      Повар поседел левой стороной головы, но пост не покинул.

      В подсобке несчастный хозяин таверны выдавливал последнюю розочку на трехъярусный именинный торт:

      –– Ну почему!? Почему они всегда выбирают мою таверну?

      Послышался звон бутылок. Тавернщик всхлипнул и добавил новую строчку к счёту. Светлые эльфы знали толк в извращениях, но платили щедро.

      Рояль в кустах: Неразрешимая загадка

      Налюбовавшись закатом, как все подумали вначале, в таверну «У сладкой липы» вломился старый выпивоха Стасус и прямо с порога начал ломать шаблоны.