Элирм VII. Владимир Готлейб

Высокого мужчины лет пятидесяти.

      Дырявые засаленные лохмотья, далеко посаженные глаза и мелкие заостренные зубы, выглядывающие из-под обратной улыбки. Пожалуй, мне хватило одного взгляда, чтобы понять, кто именно стоит перед нами.

      – Проклятье… – мрачно прогудел Гундахар, после чего окончательно подтвердил мою догадку: – Диедарнис…

      – Это плохо? – спросил Герман.

      В ответ генерал медленно прикрыл глаза и помассировал пальцами виски.

      – Да, амбал. Это плохо. Настолько, что мы вряд ли уйдем отсюда живыми.

      – Ясно. Ничего нового.

      Хрустнув шеей, танк широко расправил плечи и поудобнее перехватил щит. Я тем временем поискал глазами Аду. Встретился с ней взглядом и не отводил секунд десять. Пусть у меня и были поводы на нее злиться, но мне все равно было стыдно за сегодняшнее поведение. Глупую сцену у бара и разбрасывание кольцами. Зря я так. Включил обиженного мальчика, вместо того чтобы вести себя по-мужски.

      Да и если честно, я никогда не был злопамятным. Мог ненавидеть человека месяц или два, но так чтобы это делать годами из принципа – не моё. Хотя, конечно, исключения тоже бывали. О чем прямо сейчас мне напомнили рожи Беларов, Гёта и Малькольма.

      «Я до вас доберусь. Сейчас или позже, но обязательно доберусь».

      Глава 2

      Окруженные энергетическими барьерами, мы стояли уже пару часов.

      За это время Диедарнис не произнес ни слова. Медленно прогуливался из стороны в сторону и периодически останавливался, буравя взглядом каждого из присутствующих. Смотрел долго, внимательно. Так, словно изучал жизнь оппонента с момента рождения и до сего дня. А прочитав его полностью, молча выносил вердикт. Ширил ноздри огромного акульего носа и переходил к следующему.

      Остальные участники рейда также молчали. Но не потому что хотели, а потому что фигура титана источала вокруг себя невиданной мощи боевую ауру, резко усиливающуюся при наличии звуков. Стоило кому-либо из нас заговорить или хотя бы начать шептаться – и ровно в это же мгновение на наши головы и плечи обрушивалась бетонная плита. Мизерная часть того чудовищного давления снаружи, что буквально размазывала нас по полу и не давала вздохнуть. Если шум продолжался – интенсивность ауры возрастала. Следом в воздухе начинали появляться кристаллические завихрения. Стремительно ускоряющиеся крупицы соли, режущие кожу словно листы бумаги. Ежели и это не помогало – Диедарнис слегка клонил голову набок, и сорок невидимых тисков сдавливали глотки каждому. Столь грубо и неотвратимо, что даже хрипы не могли вырваться наружу.

      Признаться честно, это меня порядком встревожило. Не эстетизация насилия в антураже затонувшего техно-храма, а то, с какой легкостью он нами манипулировал. Аполло, Эрдамон, Гундахар и даже Ада – все мы были для него словно букашки. Неразумные создания, изволившие рисковать. Зазнавшиеся блохи, сдуру присвоившие себе тело льва.

      Да,