Курсант. Назад в СССР 10. Рафаэль Дамиров

кабанчика. Третьего Быков тряс за грудки, оторвав от земли, ноги его болтались в воздухе безвольными верёвочками, а здоровяк что-то ему доказывал насчет уважения к «старшим» и недопустимости антиобщественного поведения в форме распития спиртных напитков в общественном месте.

      – Милиция! Милиция! – блажила сердобольная тетенька с авоськой в руке и в ситцевом платке.

      Она проходила мимо и решила вступиться за униженных и оскорбленных.

      – Зачем ребятишек бьете? – махала она руками, но близко не подходила.

      – Шли бы вы, мамаша, – процедил Быков. – Эти ребятишки вели себя плохо. В угол ставить будем.

      Тетя, тревожно зыркая, поспешила убраться.

      Наконец, Тоха отшвырнул собеседника и сграбастал честно добытую в неравном бою бутылку «Столичной».

      – Трофейная, – подмигнул он мне. – К пиву…

      Гопники сползались в кучку. Поскуливали, косились на нас шакальими глазенками и помогали друг другу подняться. Распрямили скрюченного Сипкина и поплелись восвояси.

      – Мы еще встретимся с тобой, Курсант! – обернувшись, бросил через плечо Сипкин, когда был уже на безопасном расстоянии. – Ты не знаешь, с кем связался!

      – Конечно, встретимся, – хмыкнул я. – Раз у тебя здоровья много.

      Битые ускорили шаг, иногда оглядываясь.

      – Ша! – Быков сделал вид, что хочет за ними погоню устроить, те поспешили поскорее смыться.

      – Ух! Как в старые добрые, – выдохнул Антоха, усаживаясь на нашу лавочку. – Размяли косточки. Будешь?

      Здоровяк ткнул на жидкую добычу.

      – Не, я мешать не буду.

      – А я хряпну чуток, а то весь хмель из-за непредвиденной физзарядки вышел.

      – Не налегал бы ты на водочку, без закуски-то.

      – Не гунди, Андрюха, – все нормально, я занюхаю.

      – Смотри, сопьешься.

      – Ой, ты как жена моя нудишь. Та тоже нычку мою найдет и перепрячет. Что я, выпить не имею права в конце рабочей недели? Кстати, этого здорового ведь Сипычем называли.

      – И что? Это мой старый знакомый по школе милиции.

      – А то, что я слышал, что в городе шайка мелкая объявилась, не то чтобы бандиты, но на рынке, где частники продукцией своей торгуют, молоком, мясом и прочим кефиром, дань сшибают. Так вот, этот Сипыч, вроде как, с ними. Мне на заводе мужики рассказывали. Да и рожа у него больно знакомая. Он, вроде, в соседнем цехе трудится.

      Адреналин испарялся, и я уселся рядом, вдруг почувствовав накатившую усталость.

      – Хм… Интересно. А почему их милиция не прижмет?

      – Так заяв нет. Не все же легально торгуют. Кто-то и вообще не своим, а как перекуп. Вот те на них и специализируются, нетрудовые доходы, так сказать, половинят.

      – Спрошу у Гоши, как он такое допустить мог.

      Быков смачно хмыкнул.

      – А Гоша сейчас сильно не высовывается. Много его подручных за решетку загремело. Как чистка в милиции была при Андропове – ты же знаешь, так и за Гошу тоже взялись. Много его пехотинцев, кто на условно-досрочном гулял, обратно в казенный дом заехало.

      Я нахмурился