Архив Тирха. Коготь Кулуфины. Том 1. Хельга Воджик

меняя полярности, увлекая читателя то на одну, то на другую сторону.

      «Дракон» сорвался с пальцев и упал на покрывало. Веки отяжелели, и мелькающие образы из легенд слились в единую вуаль полудрёма. Ашри закрыла глаза и по привычке прикоснулась к заколке на косичке. Знакомое покалывание прошло сквозь кончики пальцев. Запечатанное воспоминание откликнулось и коснулось расплавленным металлом угасающего сознания. На краю яви и сна Ашри ощутила привычный вкус соли и пепла – надежды, которая спустя три цикла Орта все ещё отравляла ей жизнь.

      – За кого просишь? – эхом прокатился вопрос Клыкаря.

      – За наставника, друга, предателя, – беззвучно прошептала она ответ.

      Туман сна подхватил элвинг и перенёс в прошлое, в тот день, который она отчаянно жаждала забыть. Но вместо этого упрямо переживала раз за разом, чтобы помнить вечно.

* * *

      Решётка трюма отбрасывает тень и дробит замызганные доски. Руки затекли, верёвки обжигают от малейшего движения. Она почти ничего не видит. Голова опущена, и волосы ширмой заслоняют мир. Иногда она слышит перестук: от качки бусины, вплетённые в её волосы, ударяются друг об друга. Бусины-воспоминания, разноцветные осколки прошлой жизни. Позже она срежет их все, чтобы не слышать этот звук, чтобы покончить с былым, начать с чистого листа. А пока она с трудом поднимает голову и открывает опухшие от слёз глаза. И тогда видит его.

      За друга. За наставника. За предателя.

      Его тело вывернулось, руки заведены назад. Связан и обездвижен, прикован к кольцу, вбитому в пол. На лице и одежде кровь. Старая – бурая, и более свежая – алая. Его имя Варэдион Тарг, Красный Пёс. Но все зовут его Рэд.

      Сейчас они одни, и она тихонько зовёт его:

      – Рэд. – Голос словно писк, жалкий и испуганный.

      Он не отвечает. Она пытается разглядеть, вздымается ли грудь от дыхания, дрогнет ли хоть одна мышца. Обида и ярость за предательство уступили место страху. Она чувствует, как огонь разъедаете её вены, выжигает изнутри и боится, что не сможет сдержать его. Удержать проклятие Бездны внутри себя.

      И тогда она шепчет, захлёбываясь этими тихими словами:

      – Не умирай. Не бросай меня. Я не хочу опять быть одна. Я не хочу видеть их всех. Я больше не выдержу.

      Бусины шелестят, стараясь помочь, пытаясь привлечь к себе внимание. Они тянутся, предлагая сокровища радости из прошлой жизни. Но она их не слышит, больше никогда не услышит. Она не может отвести взгляд от того, кто был её другом и наставником. Она старается не смотреть на его раны и силой воли приковывает взгляд к мерцающей тусклым серебром руне «тирха», что висит на шнурке Рэда.

      Перекрестье дорог, похожее на шрам, развилка путей. Она цепляется за этот образ, чтобы покинуть зловонный трюм. И одно воспоминание всё-таки пробивается, заслоняет собой кошмар, стирает запах рыбы и крови, вплетает позабытый вкус снега, лёгкую вуаль дыма костра и искры ледяных гор. Она узнаёт это место – деревня