Истории, рассказанные негромко…. Антология

господина Самсы, который был как раз на час позже обычного времени обеда господина Шаурмы.

      В кафешечке господина Шаурму сразу не на шутку напугали два молодца за соседним столиком, один – рослый, плечистый – б у г а й, второй – сутулый, как бы для контраста. Господину Шаурме было бы стыдно уйти, показав всем, и уж особенно персоналу, что он испугался бугая и убежал, поэтому он решил остаться, заказал бизнес-обед и кушал его, с тревогой ловя реплики, доносящиеся от соседей:

      – И что бы ни случилось… а в голову не бери, – это говорил сутулый.

      – Нехорошо, – отвечал бугай, поеживаясь и поводя бычьими плечами. Эти бы плечи на десять человек разделить и раздать – и будут как в мундирах – что у меня там такое, как у Петросяна. – Зажигалку обронил.

      – Нет, возвращаться не будем, – невозмутимо сутулый ему.

      – Нет, нехорошо, – снова здоровяк бубнит. На такую-то комплекцию голос поувереннее бы полагался, так нет же, мычание, бубнеж, робость.

      – Молчи, – заклинает сколиозный.

      – Плохо это, – здоровяк то да потому.

      Бугай пепельницу то в ладонь возьмет, то выпустит. Супчик заказал и чай какой-то, и хлеба, хлеба принесите побольше. А на улице – батюшки – бывает ли такое – не десятое ноября же – полиция, прямо парами такие – и раз, и два, шестнадцать полицейских, теперь они в бейсболках, что совсем как будто неуместно. Господину Шаурме страшно, здоровяк на полицию не смотрит, а сутулый ему:

      – А нет собаки.

      – Не друг ты мне больше, – бугай пепельницей, как в этом, на льду-то который, керлинге, по столу прямо в сторону горбатого покатил. – Чужими руками жар загребаешь.

      – Так я же с тобой был. Да ну чего говорить…

      – Ну… знаешь… зря мы с тобой…

      – Да не кричи, не кричи, – бугая успокаивает. – Не говори никому.

      – Да ты и… да мы и как лучше. Она и… страх какой. У меня дети.

      – Дети. Я и сам боялся. Все мы правильно сделали, все хорошо.

      – Да меня же трясет практически! – громко снова.

      – Ну чего, чего, у нас вот такие… нету в этом романтики.

      – Какой еще романтики? Ты что, не понял, что мы щас сделали? Мы собаку убили!

      Господин Шаурма чуть на стуле не подпрыгнул.

      – Ну да, романтики, как это в интернете – догхантеры. Весь двор боялся, а мы… мы всем же помогли.

      – Да нас посадят теперь, лопух в бинтах слышал, – в лицо господину Шаурме здоровый говорит.

      – Н-не мое дело! – не на шутку струхнул господин Шаурма, а уйти по-прежнему боится.

      – Ну что бы ты, дождался, пока она ребенка твоего цапнула? Илюшу? Или Стасика? Или – не дай бог – Анюточку? Наплодил сам детей… да всему двору страшно!

      – А ты только стоял…

      – Я руководил.

      – Я думал, мы вместе…

      – Я тебя прикрывал.

      – Вы насчет меня не беспокойтесь, – наконец, господин Шаурма вклинивается. – Я вас поддерживаю.

      – Он нас поддерживает, – сутулый с той же интонацией.

      – Да