Холодное золото. Валерий Шарапов

от кого. От профессора она не таилась. А другим, конечно, не показывала.

      – А кого вы называете профессором?

      – Бориса Марковича, конечно, кого же еще. Он для Виолетты Игоревны был самым близким человеком, и от него тайн не было.

      – А в целом, как вы считаете, Леонидова была скорее человеком скрытным или, наоборот, доверчивым?

      – Я бы сказала, ни то ни другое. Я еще удивлялась ей, когда узнала про ее тайну. Я же не сразу о драгоценностях узнала, где-то на второй год службы. Первый год она от меня таилась, а потом, когда узнала получше, перестала. Я до этого думала, что те, кто собирает сокровища, они все ужасно жадные, неприятные люди. А Виолетта Игоревна такой не была, нет.

      – Кто, кроме вас и Шварцмана, знал, где находится тайник?

      – Кто знал… Да, пожалуй, никто. Люди, которые из театра к ней приходили – Георгий Аполлонович, Лида Ганская, – они не знали. А другие – тем более.

      – Хозяйка при вас вела телефонные разговоры? Скажем, о покупке драгоценностей?

      – Да, несколько раз я такие разговоры слышала.

      – А она не упоминала имен людей, с которыми разговаривала?

      – Наверное, упоминала… Дайте вспомнить…

      Людмила Петрова задумалась. Потом тряхнула головой и сказала:

      – Знаете, в последний месяц она несколько раз упоминала какого-то Петра Петровича. Да, точно! Она у этого Петра Петровича очень хотела купить ожерелье. И, кажется, купила.

      – А раньше, до Петра Петровича, она называла какие-то имена?

      На этот раз женщина задумалась надолго. Потом неуверенно произнесла:

      – Кажется, весной она вела переговоры с одним человеком. Я слышала имя Александр. Да, Александр Юрьевич. И, кажется, этот Александр Юрьевич имел отношение к книжному миру. Может быть, он какой-то писатель или просто собиратель книг.

      – Фамилии этого Александра Юрьевича вы не знаете?

      – Нет, фамилию Виолетта Игоревна никогда не называла.

      – А что она хотела у этого Александра купить?

      – Кажется, серьги. Да, точно, речь шла о бриллиантовых серьгах, очень старинных и дорогих.

      – Кто еще бывал в доме Леонидовой, кроме вас и ее близких друзей? Постарайтесь вспомнить всех, даже случайных людей.

      – Всех, кто бывал? Ну, почтальоны приходили… Ей после каждой премьеры присылали телеграммы… поздравляли…

      – А почтальон мужчина или женщина?

      – Женщина какая-то. Я ей обычно открывала. Но как ее зовут, я не знаю.

      – Понятно. А еще кто приходил?

      – Весной слесаря вызывали, кран на кухне чинить… Еще врачи приходили…

      – Какие врачи? Леонидова болела?

      – Нет, к счастью, она не то что болела, но, понимаете, с возрастом человек чувствует себя хуже… Начинает больше заботиться о своем здоровье. И Виолетта Игоревна договорилась с одним врачом из какой-то известной больницы – чуть ли не из Склифосовского, – чтобы он регулярно приходил и ее осматривал. И тот раз в месяц приходил. А еще он велел, чтобы каждую неделю приходила медсестра, измеряла давление и делала какие-то уколы.

      – А