Время тлеть и время цвести. Том первый. Галина Тер-Микаэлян

тринадцатилетней девочкой с аккуратными косичками, а теперь перед ним, смущенно переминаясь с ноги на ногу, стояла стройная семнадцатилетняя девушка с красивым тонким лицом, прекрасными голубыми глазами и модно подстриженными пышными пепельными волосами.

      – Садись, Витюша, – ласково произнес дед, протянув к ней руку, и посмотрел на прикорнувшую в углу палаты умудку Дару. – Познакомься, Дара, это внучка моя Виктория – приехала навестить дедушку.

      Дара протянула девушке руку, улыбнулась.

      – Здравствуй, Виктория. Посиди с Павлом Николаевичем, а я схожу прогуляться.

      – Здравствуйте, – Виктория робко опустилась на краешек стула и смущенно посмотрела на лежавшего на кровати деда, которого помнила очень смутно, но понимала, что он – очень важный человек, раз за ней специально прислали генеральскую машину, чтобы привезти ее к нему в больницу.

      – Расскажи, как ты живешь, внучка, – попросил он. – Красивая стала. Жених-то есть?

      – Нет, – ответила торопливо, а внезапная краска на лице показала деду, что она немного кривит душой, – я же в этом году только школу заканчиваю.

      Генерал рассмеялся и потрепал ее по руке.

      – И в школе можно жениха найти, если постараться, – весело сказал он. – Учишься-то как? Двоек много?

      Она застенчиво улыбнулась.

      – Я хорошо учусь.

      – Все Андрюшке задачки помогаешь решать? Он-то, лентяй, тебя эксплуатирует?

      – Андрюша умный, – с неожиданной горячностью в голосе возразила Виктория, – у него просто не всегда хватает времени, потому что он много занимается общественной работой.

      – Ну и пусть себе занимается дальше, – Воскобейников нахмурился, – а ты куда будешь поступать? К чему у тебя душа лежит?

      – Я буду инженером, мне математика хорошо дается, а Андрей пойдет на медицинский, он уже решил.

      – А стихи ты по-прежнему любишь? – генерал перевел разговор на другую тему, не желая говорить с Викторией о ее брате-близнеце.

      – Люблю, – она вдруг просияла, – а вы запомнили даже, что я люблю стихи?

      – Конечно, я все помню, – взгляд его смягчился, – ты помнишь, когда мы с твоей бабушкой Зиной были у вас, ты нам читала Пушкина? Помнишь еще это стихотворение – там были слова, вроде «время тлеть, время цвести». Можешь его мне прочитать? А то я Пушкина люблю, а наизусть никогда ничего не могу запомнить.

      – Совсем, как Андрюша, – улыбнулась девушка, не заметив, что дед нахмурился при этом сравнении. – Хорошо, я вам сейчас прочитаю.

      Генерал закрыл глаза и откинулся на подушку, а Виктория, разгладив на коленях юбочку, начала с выражением читать:

      Брожу ли я вдоль улиц шумных,

      Вхожу ли в многолюдный храм…

      Когда она дошла до слов «тебе я место уступаю: мне время тлеть, тебе цвести», то вдруг замолчала, потому что ей показалось, что генерал спит. Он, однако, не спал и, сразу же открыв глаза, с воодушевлением произнес:

      – Читай, читай, я не сплю. Хороший