Олег Рязанский. Галина Дитрих

одноногий и одноглазый скиф, выгнанный из племени по ущербности. Подкараулил он коня, заарканил, обрезал крылья, приручил, прискакал на нем к сородичам и стал вождем, так-то…

      Поздоровались и всадники. По-человечески. После чего князь московский слегка ослабил поводья:

      – Откуда путь? Судя по месту сворота на большак, похоже, к сестре в Брянск ездил? В леса, глухие, дремучие, дебрянские с брынскими разбойниками? Не по поводу ли женитьбы князя смоленского на твоей дочери? – то был элегантный точечный укол копьем в адрес Олега Рязанского насчет преобладания у последнего дочерей.

      – А твой путь куда? – ушел от ответа князь рязанский, – судя по взопревшему коню, он под тобой готов наземь брякнуться от усталости. Рабочий конь и на соломе скакун, а длинноногий пустопляс и на овсе еле-еле ногами перебирает… – Это был ответный удар булавой с набалдашником в особо чувствительное место, но Дмитрий Иванович сделал вид, будто у него запершило в горле:

      – Отлавливаю одного беглеца, что нацелился на Тверь, а сам кругами пошел…

      Солнце тем временем на обед повернуло и комары взъярились – на людей набросились. Дмитрий Иванович в раздражении по щекам комарье стал размазывать, а Олег Иванович неэффективно бить плетью.

      Пока сдвоенный конвой тройную уху ладил, разговор крутился вокруг рыбной ловли. Какой рыбице червь нужен, а какой мотыль. Какая рыба взаглот берет или влет, либо на рывок идет, либо на шнур ловится, на глазок, на прищур, на бластер, тестер, бунер и не только окунь зарится на копыто подпаленое. А если рябь по воде пошла продольная – верный шанс поймать жереха на жареху, жор у жереха, проклюнулся! Вообще-то, жерех – рыба с утонченной натурой, хоть и хищная. Подозрительная, но любопытная. На дне отдыхать любит, согласно поговорке: рыба ищет где глубже… И как на этом самом месте над омутом под ветлами Емеля золотую рыбку поймал…

      Сбросив сапоги, князья полуприлегли на траву. У одного каблук сношен во внутрь, у другого – наружу. Один седло под правый бок подложил, другой – облокотился левым. Противоположности. Противники? Нет. Но и не друзья. Дружба – это владение общими интересами, взаимовыручка, обязательства… А у них то так, то эдак, с попеременным перемирием, причем уступок делал больше Олег Рязанский, хотя первым же хватался за оружие…

      Помолчав, снова разговорились. Олег Рязанский о трофеях охотничьих, о бездонном мещерском озере, где обитает зверь не зверь, рыба не рыба… Дмитрий московский о том, как тяжела шапка мономахова, как неравномерно пополняется казна, насколько увеличились расходы на льготы мастеровитым лицам и ликвидацию последствий разбойных нападений под началом атаманши Маруськи Климовой из Бутырок. Видано ли такое, чтобы бабе подчинялись мужи разбойные? Князь наш светлый Владимир Красно Солнышко еще в те далекие времена поднимал вопрос о мерах борьбы с разбоями, а за ночное хождение без дела по Киеву назначал битье кнутом… На передыхе поинтересовался:

      – А у тебя, Ольг Иваныч, как дела?

      – На нашей грядке свои порядки.

      – Говорят,