В сердце Бостона. Таша Мисник

хватит.

      Глава 10. Пинок под зад

Настоящее время Кендалл

      Неделя затянувшейся меланхолии.

      После того случая в порту не нахожу себе места. Почему-то испытываю отвратительное чувство вины перед Бостоном.

      Зря я все это затеяла. Зря.

      Зря стащила кольцо из кармана его пальто. Зря. Но я просто растерялась, когда нащупала его. Я испугалась и действовала безрассудно.

      Неужели Бостон хочет жениться на ней?

      Гребаная Скайлар. Она все испортила. Во всем виновата эта Скайлар. Я не рассчитывала, что у Бостона кто-то появится. Конечно, он красивый и успешный. Он умный, соблазнительный, воспитанный и естественно, что вокруг него постоянно вьются девушки. Но я не предполагала, что он будет в отношениях. Причем серьезных настолько, чтобы купить кольцо. Эта новость сбила меня с ног.

      У меня было столько планов. Я летела в Америку не на самолете, нет. На собственных крыльях, предвкушая долгожданную встречу. В животе порхали бабочки. Я представляла, как обниму его. Как он не сдержится и поцелует меня. Преодолеет этот чертов дюйм длиной в три года и уже не сможет оторваться.

      Я представляла нашу с ним ночь.

      Господи, сколько раз я ее представляла. Не сосчитать. Сколько раз я ласкала себя, думая о Бостоне. Сколько раз кончала с его именем на губах. Сколько раз вспоминала его горячие ладони, напряженные руки, четкие вены. Как его пальцы сжимали меня. Как в фантазиях были везде. Проникали повсюду. Дразнили и заставляли меня стонать.

      Я хотела его слишком сильно. Хотела этой ночи. Хотела многих ночей с ним. Хотела почувствовать то, что чувствовала в пятнадцать. Хотела его любви. Хотела наконец узнать, что же там, в глубине его сердца.

      А потом, я бы сообщила, что больше не вернусь в Европу.

      Но все пошло не по плану. Я запуталась с самого начала, как только увидела ее, Скайлар, стоящую в этом шелковом халате на ступенях его лестницы. Я знаю, куда ведут эти ступени. Я хотела, чтобы туда по ним поднималась я.

      Поэтому я попросила Чейза приехать. Я ведь не могла проиграть. Но сейчас мне кажется, что я проиграла самую крупную ставку.

      Прячу кольцо обратно под матрас, смахиваю проступившую слезу и возвращаюсь к фотографиям, разбросанным по моей постели.

      – Детка, ты в порядке? – в комнату заглядывает папа. – Что-то тебя не слышно.

      – Да, пап, все отлично, не переживай.

      Папа с прищуром оглядывает меня, сидящую на кровати перед старым альбомом с моими детскими фотографиями, и проходит в мою спальню.

      – Это желтое платье ты отказывалась снимать неделями, – садится рядом со мной и тычет в фотографию, где мне около трех. – Каждый раз, когда мама собиралась его постирать, ты закатывала истерику.

      – А что это за праздник? – провожу пальцем по фотографии, на которой запечатлена еще беременная Серена, мама с новорожденной Риверой, Шейн и тринадцатилетний Бостон. Боже мой, он уже тогда был красавцем.

      – В тот день приехали в Бостон наши любимые Ноты, – тепло улыбается папа, поддаваясь ностальгии. – И кстати, именно тогда у Серены