Дракон мятежной королевы. Екатерина Вострова

всеобщей заминкой, Амоа чуть придвинулся к ней.

      – Ты. Обещала, – тихо-тихо произнес он, делая акцент на каждом слоге.

      Но судя по моментально накалившейся обстановке, это услышала не только Кая, но и все, кто сидел за столом.

      Он соображает, что сейчас творит? Неужели не понимает, насколько шатко ее положение? Словно они одни в комнате и нет вокруг ни стражи, ни благородных аристократов, а здесь и сейчас не решается судьба всего королевства.

      Кая и так была на грани того, чтобы применить к нианцу магию. Еще и это его «ты». Неуважительное, показывающее, что он гораздо выше ее, что он вправе требовать.

      Вдох. Выдох. Улыбка стала еще шире.

      Если Киара начнет «учить» Амоа прямо здесь и сейчас, то о том, чтобы его приняли на равных другие Хранители, не может быть и речи. Или, возможно, напротив, это преподаст урок и остальным?

      – Я хотел сказать… Вы обещали, – внезапно поправил сам себя Амоа, уловив что-то недоброе. Голос его смягчился. – Ваше Величество.

      Обстановка в одно мгновение стала чуть спокойнее.

      Киара резко выдохнула и громко приказала:

      – На сегодня все свободны. Завтра к полудню жду отчета об исполнении всех поручений.

      Заскрипели отодвигаемые стулья, аристократы поспешно покидали свои места. Даже Ирил Нест, кажется, был рад убраться подальше отсюда.

      Не прошло и нескольких минут, как Киара и Амоа оказались совсем одни в зале аудиенций.

      – Ты тоже на сегодня свободен, – больше не смотря на своего пленника, произнесла Кая, поднимаясь с места.

      Из нее разом выпустили все эмоции. Все, чего она хотела сейчас, это добраться до своей комнаты, упасть на кровать и уснуть. Обо всем остальном можно будет позаботиться завтра.

      – Если этот пожар начал я, то, значит, все еще могу управлять тем огнем, – услышала девушка позади себя. – Полечу туда, заставлю пламя погаснуть, а потом сам же догоню корабль, на котором уплыла Рене.

      – Ты в своем уме? – О нет. Кажется, она переоценила свое внезапное отсутствие эмоций. Стоило Амоа начать говорить, как негодование вернулось. Стремительно повернувшись к нему, Кая вытянула вперед руку с растопыренными пальцами. Стоит только сжать ее, и нианец пожалеет, что пришел сюда сам. – Я запрещаю тебе обращаться в дракона без моего позволения! Ты слышишь?! Не надо делать меня еще большим исчадием Бездны, чем я уже стала!

      – Ты-то тут при чем? – недовольно спросил мужчина, будто не понимая. – У тебя проблема с пожаром в порту, я могу решить ее.

      – Не можешь! Потому что большинство жителей Заира предпочтут сгореть, чем еще раз столкнуться нос к носу с живым драконом!

      Сердце часто-часто стучало, грудь то и дело вздымалась, казалось, ей не хватает воздуха, и она тонет в беспросветной пучине.

      – Ты обещала отдать мне Рене, – весомо вставил Амоа.

      – Ты сам виноват в том, что я не могу отправить погоню за ней! – Кая скрестила руки на груди. Так легче удержаться и не пустить магию в ход.

      – Но я могу и сам ее