Тверской бульвар. Лев Колодный

кармане с парой мадригалов

      И с чуть звенящим кошельком,

      По свету белому Вздыхалов

      Пустился странствовать пешком.

      «Странствовать пешком» князю приходилось по бедности: нуждаясь и даже голодая, он не служил, занимался беззаветно литературой. В сентябре 1812 года не смог нанять подводу и остался в горящем городе. В первом издании «Разговора книгопродавца с поэтом» Пушкин, не желая воспевать «женские сердца», ответил «Книгопродавцу»:

      Пускай их Шаликов поет,

      Любезный баловень природы.

      В письме Вяземскому назвал эти слова «мадригалом кн. Шаликову» и заметил: «Он милый поэт, человек достойный уважения… и надеюсь, что искренняя и полная похвала с моей стороны не будет ему неприятна». Все это не помешало Пушкину в соавторстве с Боратынским наградить князя едкой эпиграммой:

      Князь Шаликов, газетчик наш печальный,

      Элегию семье своей читал,

      А казачок огарок свечки сальной

      В руках со трепетом держал.

      – Вот, вот с кого пример берите, дуры!

      Он дочерям в восторге закричал.

      – Откройся мне, о, милый сын натуры,

      Ах! что слезой твой осеребрило взор?

      А тот ему в ответ: «Мне хочется на двор».

      Восьмой фаворит Екатерины II и другие истории Тверского бульвара

      Если бы на Тверском бульваре трехэтажный особняк Кологривовых не снесли, то он бы имел номер 22. По обеим сторонам Художественного театра, построенного на его месте, сохранилась линия зданий старой Москвы.

      «По левой стороне бульвара, – гласит «Путеводитель по Москве 1917 года», – тянутся невысокие строения, по большей части уцелевшие от пожара 1812 года и дающие представления о небольших дворянских домах этой эпохи (напр., номер 26), но современные вывески досадно портят впечатление».

      Два уцелевшие дома – 24 и 26 – составляли в ХIХ веке одну городскую усадьбу. Принадлежало владение генерал-майору Ивану Николаевичу Римскому-Корсакову, бывшему фавориту Екатерины II, восьмому в ее жизни, как считают биографы царицы.

      Чех Корсак, поступивший на московскую службу, стал основоположником дворянского рода Корсаковых. Некоторым из них царь Федор Алексеевич дал право носить фамилию Римских-Корсаковых в знак того, что они произошли из Рима. Фамилию эту носили в России сановники, генералы, адмиралы и композитор Римский-Корсаков, автор «Царской невесты», «Снегурочки», «Садко» и других классических опер, не сходящих со сцены Большого театра.

      Капитан Кирасирского полка Римский-Корсаков попал в поле тяготения всесильного Григория Потемкина, тайного мужа Екатерины II. Занимаясь после охлаждения интимных отношений войной и государственными делами, основывая города на Черном море и Днепре, светлейший князь Таврический постоянно подбирал для царицы кандидатуры фаворитов.

      Рекомендованного им Семена Зорича, не оправдавшего доверия «мота и игрока», сменил Петр Завадский, через год разделивший участь прежнего фаворита. После «случая» он проявил себя министром народного просвещения,