Немецкие предприниматели в Москве. Воспоминания. Группа авторов

поскольку Стефанини был неумолим и настаивал на своем требовании, она в конце концов согласилась при условии, что в случае неудовлетворительного медицинского свидетельства – чего она себе, конечно же, и представить не может – он обязуется по крайней мере заплатить ее дочери тридцать тысяч франков за моральный ущерб.

      Стефанини после долгой торговли согласился. Медицинское обследование невесты состоялось. У врача не было полной уверенности в наличии гарантированной репродуктивной функции у пациентки. Мать уже обрадовалась, что выторговала тридцать тысяч франков, но Стефанини категорически отказался платить. «Как? – вскричал он возмущенно. – Я – ни за что – должен отдать тридцать тысяч франков?! А знаете ли вы, мадам, как это нелегко, сколько требуется труда, чтобы заработать такие деньги? Нет, уж лучше я пойду на этот риск и женюсь на вашей дочери!»

      И Стефанини женился на бедной девушке.

      Детей у нее не было. Эпидемия холеры – кажется, в 1893 году, – одной из жертв которой стал и Стефанини, избавила бедняжку от ее мужа-тирана. Его дело было продано, госпожа Стефанини вернулась во Францию богатой вдовой, пожертвовала свое состояние церкви и ушла в монастырь.

      Я уже упоминал, что пытался установить деловые контакты с БНИТО, которое было основано в Баку парижскими Ротшильдами сразу же после открытия в 1886 году железной дороги Баку – Тбилиси – Батуми. Полное название фирмы слишком длинное: Societe Commerciale et Industrielle de Naphte Caspienne et de la Mer Noire, Societe Anonyme266, поэтому ее обычно – в том числе и в печати – называют сокращенно БНИТО, в соответствии с ее телеграфным адресом.

      У этой компании были в Баку свои нефтяные скважины и внушительный нефтеперерабатывающий завод, однако в то время она еще не торговала с Россией, а экспортировала используемый для освещения керосин в Европу и продавала остатки перегонки в качестве жидкого топлива на местном рынке в Баку.

      Я предложил БНИТО продавать жидкое топливо через нас в Москве на комиссионной основе. Им это сулило более высокие цены, а мы избежали бы рисков на бакинском рынке и при перевозках по морским и речным путям.

      Господин Арнольд, директор общества, которому я предложил рассмотреть возможность заключения такого контракта – в случае согласия моего кузена, – счел это выгодным для компании и посоветовал обратиться с моим предложением в Париж, обещав мне там свою поддержку

      Я вернулся в Москву и, получив согласие кузена, отправился в Париж, где изложил свою идею барону Альфонсу де Ротшильду267. Тот одобрил проект268269.

      После этого я проделал тот же путь в обратном направлении – через Москву в Баку (путешествие из Парижа до Баку тогда занимало ровно неделю), чтобы официально оформить сделку. Так я поздней осенью 1889 и зимой 1890 года дважды побывал в Баку.

***

      Начавшаяся торговля жидким топливом с Ротшильдами шла как по маслу270 (если не считать трудностей, которые были у нас с поставками по Волге в предыдущий период навигации), поскольку у нас

266

«Торгово-промышленное общество Каспийской и Черноморской нефти, акционерное общество» (фр.).

267

Ротшильд Альфонс Джеймс де (1827–1905), барон – французский финансист.

268

Рекомендательные письма от компаний «Роберт Варшауэр и К°, Берлин» и «Вогау и К°, Москва» обеспечили мне хороший прием у Ротшильда. Прежде чем я отправился в Париж, мой зять Гуго фон Вогау рассказал мне одну занятную историю из своего опыта, связанную с его визитом к барону. Однако перед этим я хотел бы напомнить, что до того, как мировое лидерство в производстве меди захватили Соединенные Штаты, мировым рынком меди владели парижские Ротшильды. В России же медное производство было в руках «Вогау и К°». Отсюда и возникли тесные связи между двумя этими компаниями. Итак, когда мой зять в свое время посетил барона, он, разумеется, спросил его между прочим, что тот думает по поводу цен на медь. Вместо ответа барон нажал на кнопку электрического звонка на своем письменном столе, на которой была видна буква М. Через мгновение вошел менеджер по меди. «Dites donc, – обратился к нему барон, – dites donc, cher monsieur, à moniseur de Wogau ce que je pense du cuivre».

269

«Итак, дорогой господин, скажите господину де Вогау, что я думаю о меди» (фр.).

270

Партнером в сделке была фирма «Вогау и К°».