Небывалое бывает. Рассказы о царе Петре Первом, Нарве и делах воинских. Сергей Алексеев

не слыхать, когда все кругом шепчутся: мол, наломали нашему шведы бока.

      Молчит Демидов, соображает, что бы ответить.

      – Да ты не хитри, – говорит Пётр.

      – Слыхал, – произносит Демидов.

      – Вот так-то, – отвечает Пётр. – Пушки нужны, Демидыч. Понимаешь, пушки.

      – Как же не понять, государь.

      – Да ведь много пушек надобно, – говорит Пётр.

      – Понятно, Пётр Алексеевич. Только заводы-то наши, тульские, хилы. Железа нет. Леса нет. Слёзы, а не заводы.

      Пётр и Демидов молчат. Пётр сидит на резной лавке, смотрит в окно на заводской двор. Там в рваных армяках и стоптанных лаптях двое мужиков тащат осиновое бревно.

      – Вот оно, наше тульское раздолье, – говорит Демидов. – По брёвнышку, по брёвнышку, как нищие, побираемся. – А потом наклонился к Петру и заговорил тихо, вкрадчиво: – Государь, дозволь молвить.

      Пётр встрепенулся, посмотрел на Демидова, произнёс:

      – Сказывай.

      – Тут ездили мои людишки, – проговорил Демидов, – на Урал. И я, государь, ездил. Вот где желе́за! А леса, леса-то – что тебе море-океан, конца-краю не видно. Вот где, государь, заводы ставить. Оно сразу тебе и пушки, и бомбы, и ружья, и всякая другая надобность.

      – Урал, говоришь? – переспросил Пётр.

      – Он самый, – отвечает Демидов.

      – Слыхал про Урал, да ведь далеко, Демидыч, на краю земли. Пока заводы построишь, ого-го сколько времени пройдёт!

      – Ничего, государь, ничего, – убеждённо заговорил Демидов. – Дороги проложим, реки есть. Что там даль – желание было бы. А что долго, так, чай, не один день живём. Глядишь, годка через два и уральский чугун, и уральские пушки – всё будет.

      Смотрит Пётр на Демидова, понимает, что у Никиты думка давно об Урале. Не сводит глаз и Демидов с Петра, ждёт царского слова.

      – Ладно, Никита Демидович, – наконец произносит Пётр, – быть по-твоему. Отпишу указ, поедешь на Урал. Получишь денег из казны, людишек получишь – и с Богом. Да смотри у меня! Знай: нет сейчас в государстве иных дел, чтоб важнее горнорудных были. Памятуй. Подведёшь – не пожалею.

      Через месяц, забрав лучших рудокопных и оружейных мастеров, Демидов уехал на Урал.

      А Пётр за это время успел послать людей и в Брянск, и в Липецк, и в другие города. Во многих местах на Руси Пётр наказал добывать железо и строить заводы.

      Колокола

      – Данилыч, – вскоре после Нарвы сказал Пётр Меншикову, – с церквей колокола снимать будем.

      У Меншикова от удивления глаза на лоб.

      – Что уставился? – крикнул на него Пётр. – Медь нужна, чугун надобен, колокола на пушки лить будем. На пушки, понял?

      – Правильно, государь, правильно, – стал поддакивать Меншиков, а сам понять не может, шутит царь или говорит правду.

      Петр не шутил. Вскоре по разным местам разъехались солдаты выполнять царский приказ.

      Прибыли солдаты и в большое село Лопасню, в Успенский собор. Приехали солдаты в село к темноте, въезжали под вечерний звон. Гудели в зимнем воздухе колокола, переливались разными голосами. Сосчитал по пальцам сержант колокола – восемь.

      Пока солдаты