Битва за Кальдерон. Джим Батчер

голову набок:

      – Я тебя слушаю.

      Амара кивнула. Тени у нее под глазами стали темнее, чем были раньше, и Исана нахмурилась, разглядывая молодую женщину. Амара всего лишь пару лет назад окончила Академию, хотя Исана не сомневалась, что, став курсором, она вела гораздо более трудную и напряженную жизнь, чем многие другие. Амара повзрослела быстрее, чем следовало женщине ее лет, и Исана почувствовала к ней жалость. За всем, что происходило, она иногда забывала, как молода еще графиня.

      – Домина, – начала Амара, – я не знаю, как задать этот вопрос, знаю только, что должна.

      Она поколебалась пару мгновений.

      – Продолжай, – сказала Исана.

      Амара сложила руки на груди и, не поднимая головы, спросила:

      – Чем я тебя обидела, Исана?

      Ощущение почти невыносимой боли и отчаяния, охватившее девушку, окутало Исану, точно облако из сверкающих углей. Она отвернулась и отошла в дальний угол комнаты. Ей потребовалось приложить усилия, чтобы контролировать выражение своего лица и успокоить мысли.

      – Ты о чем?

      Амара пожала одним плечом, и Исана почувствовала ее смущение.

      – О том, что я тебе не нравлюсь. Ты никогда плохо со мной не обращалась. И ничего не говорила. Но я знаю, ты не рада видеть меня в своем доме.

      Исана вздохнула:

      – Я не понимаю тебя, Амара. Естественно, я всегда рада тебя здесь видеть.

      Амара покачала головой:

      – Спасибо за то, что попыталась меня переубедить. Но я побывала у тебя несколько раз за прошедшие два года. И ты ни разу не повернулась ко мне спиной. Ты никогда не садишься за один стол со мной – вместо этого ты всех обслуживаешь. Ты не встречаешься со мной взглядом, когда мы разговариваем. И до настоящего момента никогда не оставалась со мной наедине.

      Слова девушки заставили Исану нахмуриться. Она собралась ей ответить, но промолчала. Может быть, курсор права? Она попыталась вспомнить их встречи за последние два года.

      – Фурии! – Она вздохнула. – Неужели я действительно так себя вела?

      Амара кивнула:

      – Я подумала, может… я сделала что-то такое, что повлекло твою неприязнь. Надеялась, время все сгладит, но этого не произошло.

      – Два года маловато для того, чтобы некоторые раны затянулись, – мимолетно улыбнувшись, сказала Исана. – Иногда для этого требуется гораздо больше времени. Например, целая жизнь.

      – Я не хотела тебя обидеть, Исана. Поверь мне, прошу тебя. Бернард тебя обожает, и я никогда сознательно не причиню тебе вред и не оскорблю тебя. Если я сказала или сделала что-то не то, пожалуйста, не скрывай от меня правду.

      Исана сложила руки на коленях и нахмурилась, глядя в пол:

      – Ты ничего такого не сделала, Амара. Дело не в тебе.

      В голосе Амары прозвучало удивление:

      – Тогда в чем?

      Исана сжала губы, а потом ответила:

      – Ты очень преданный человек, Амара. Ты служишь Гаю. Ты поклялась ему в верности.

      – А почему это тебя оскорбляет?

      – Это само по себе меня не оскорбляет. Но вот с Гаем дело обстоит