Проклятье египетского жреца. Виктория Лисовская

чернокожий Хапу, тоже присутствующий на совете.

      Царевич задумался: рискнуть войском или благополучно потерять две недели, дав врагам время лучше подготовиться к осаде?

      «О великая Хатхор, о великая Сехмет, дайте мне силу!» – про себя взмолился Аменхотеп.

      Хапу бездонными глазами смотрел на военачальников, что-то твердя себе под нос.

      Царевич будто бы сбросил наваждение и громко заявил:

      – Я выбираю кратчайший путь! Мы идем через горы! Готовьте войско!

      Вельможи и сановники склонили головы перед мудростью молодого царевича и, часто кланяясь, покинули белоснежный царский шатер.

      Июнь 1869 г. Санкт-Петербург

      После того как Асхаб Аф-Аффанди упал в глубокий обморок, а древняя мумия оказалась не такой уж и древней, в лиловой гостиной началось форменное безумие. Графиня Розанова сама чуть не упала в обморок – благо старушку подхватил под руку купец Владимирский и посадил на лиловый диванчик; хозяйка дома Эллен побледнела не хуже занедужившего каирца и, тихо всхлипывая, прислонилась к стенке. Доктор Лосев склонился над египтянином, пытаясь привести его в чувство, а Филипп Лурье с ужасом рассматривал мумию, бывшую некогда конюхом Архипом. Стефан вызвал служанку с успокоительными каплями для Эллен, а сам, зажав нос, распахнул все окна гостиной. Сыщик Свистунов с невозмутимым видом пил прохладное шампанское, как бы издалека наблюдая за мрачным перфомансом, но за годы своей работы ему пришлось видеть и не такие картины. Глафира молча и сосредоточенно склонилась над саркофагом, пытаясь разглядеть раны убитого. Все это происходило в зловещей тишине, слышны были только хлипкие стоны Эллен.

      – Это все оно… проклятие… проклятие мумии. Этот древний жрец убил и Архипку, и Асхаба! – наконец громко выкрикнула княгиня Муратова, дав волю слезам.

      Вслед за ней заголосила Агнесса Карловна, которая нашла в себе силы подняться с дивана и с громкими криками вылететь из комнаты.

      Заохал князь Оболенский, позвал слугу и приказал немедленно вызвать сыскных людей, а именно полковника Филина, его хорошего знакомца.

      Все как будто отмерли, комната наполнилась криками и суетой, только Аристарх Венедиктович продолжал пить шампанское, не обращая внимания на неразбериху вокруг.

      Глафира подошла к доктору Лосеву, который отсчитывал пульс Асхаба.

      – Ну, что с ним? Он жив? – негромко спросила девушка.

      Доктор неопределенно кивнул, пытаясь отмахнуться от Глаши:

      – Не мешайтесь, дорогуша. Я как раз пытаюсь это выяснить!

      – Я не дорогуша! Пульс у него есть?

      – Пульс вроде есть, но очень плохой. Я никак не могу понять, что с ним. Возможно, перенервничал с этими жрецами – вот сердечко и прихватило. А может, и жара так подействовала! – вытер лицо от пота доктор.

      – Жара? Да он из Каира! Что ему наша жара, он человек привычный! Я не думаю, что египтянин будет падать в обморок от петербургского солнца! – хмыкнула Глафира.

      – Думает она!