Курсант. Назад в СССР 9. Рафаэль Дамиров

еще кучу «бесполезных» бросков… По-японски они все назывались по-разному, а по мне так все одно – «пятки в небо, а спиной об пол».

      Я приглядывался к борцам, но те, зараза, ни о чем не переговаривались, ничего постороннего не обсуждали, только честно потели и скрипели матами. Я так и не понял, что связывает таких великовозрастных дядек, кроме спорта.

      По идее, должно быть еще две вещи – водка, бабы, ну или рыбалка, на худой конец. А тут прямо все с таким усердием тренируются, будто на олимпиаду готовятся. Но таких не берут в космонавты, возраст не тот. Дзюдоисты потели, пыхтели и сопели, и лишнего не болтали. Снова летя на ковер, я недоумевал. Может, я их смутил? Есть что скрывать? Первое правило Бойцовского клуба: никому не рассказывать о Бойцовском клубе.

      Наконец, дошли до поединков. Расселись по квадрату татами в позе лотоса.

      – Ну как? Жив? – тренер смотрел на меня с пренебрежительной усмешкой. – Может, все-таки в шахматы вернешься?

      – Да нормально я, – обмахивался я полами кимоно. – Привыкаю. Мне даже нравится. Буду, наверное, к вам ходить. Хочу научиться бороться, как дядя Мольберт.

      Зал прыснул от смеха.

      – Меня зовут, Альберт, салага, – прошипел гранитомордый. – Еще раз так меня назовешь и…

      – Тише, Альбертик, – лыбился тренер. – Он же на тебя равняется. Вот и покажи ему класс. Только не зашиби шахматиста, а то он тебя доской шахматной огреет, он человек опытный. – Тренер повернулся ко мне: – Ну что, шахматист? Не хочешь силы проверить в поединке? Ты, смотрю, уже почти готов.

      Я сделал вид, что доволен такой похвалой. Убийственная просто похвала.

      – Ну, раз вы так считаете, – я встал и вышел на ковер.

      Честно говоря, думал, что Палыч мне «выдру» в оппоненты подсунет, но он кивнул «Мольберту». Вот гаденыш. Новенького под танк сразу? Только есть у меня противотанковое оружие.

      Квадратный дзюдоист с торжествующей ухмылкой вышел на середину ковра. Шел прямо, вразвалочку, и даже в стойку не встал.

      – Я его одной рукой размотаю! – торжественно заявил он, убрав левую за спину.

      Присутствующие загалдели в предвкушении занятного зрелища, а тренер, паскуда, одобрительно закивал.

      – Хаджиме! – крикнул Палыч, не утруждая себя даже оторвать задницу от лавки.

      Я пригнулся и чуть оттопырил таз назад, чтобы понизить центр тяжести, как делают борцы. Альбертик стоял не шелохнувшись и прямой, как шпала. Что ж… Уронить прямого даже «шахматист» сможет. Я подскочил к нему, схватил за отвороты кимоно и тупо швырнул-толкнул резко в сторону.

      Такой прыти от хилого ботана противник не ожидал и шлепнулся на ковер, получив в награду задорный смех собратьев.

      Вскочил на ноги и, злобно сопя, как носорог, сходу бросился на меня.

      – Эй! Ты же говорил, что одной рукой справишься! – улюлюкали ему друганы.

      Тот опомнился, притормозил и снова завел руку за спину. Атаковал. Вцепился в меня правой, подтягивая и пытаясь выйти на дистанцию броска. Хрен тебе, а не