Дорожные работы по наследству. Юлия Фирсанова

насчет вампиризма, я решила, что пугаться рано. Даже если я эта самая реш-кери, что тоже еще доказать надо, может, раз они такие разные, я персонально буду питаться запахами?! Как занюхну котлетку – и сыта! Или отбивную или пироженку… Хватит думать о еде, а то начну жевать реварру! Говорят, в хвое много витаминов, жаль, мяса совсем нет.

      Так, с вампиризмом потом разберусь, а пока надо бы сосредоточиться и таки поискать это самое на букву «А». Причем то, с каким почтением именовал неизвестную мне фиговину Чейр, предусматривало именно заглавную букву.

      Эх, как сюда добрались по лучику, попробую и это «А» поискать по той же методе. Надеюсь, найду его, а не новую партию трупов. Эти хоть и не пахнут, и выглядят почти как спящие, а все равно неприятно. Живые мне точно больше нравятся, я ж не некромант какой и не некрофил, я вообще не некро!

      Опять чуть ли не в обнимку с Чейром, которого стало пошатывать еще более ощутимо по мере приближения к замку, мы вернулись через приоткрытую створку громадной двери. Стоило войти, как она бесшумно (А как же законы физики? Или они тут частично аннулированы?) закрылась за нашими спинами. Захотим выйти, придется ломиться по новой сквозь весь кисель с проволокой и лезвиями?

      Хвостатому по мере продвижения в недра замка становилось, видать, все хуже. Он уже не ухмылялся и даже не делал попытки меня полапать. Наваливался всем телом, качался, но упрямо переставлял ноги, почти подволакивал их, шаркая по камням.

      – Может, тебе где-то присесть и подождать, пока я ищу? – осторожно уточнила я у болезного, когда едва успела подстраховать его от очередного падения.

      – Может. Тебе так будет проще, но тогда не возвращайся. Не за кем будет, – безмятежно согласился Чейр, устало закрывая веки.

      – Не, хвостатый, так дело не пойдет, я тебя еще не отпинала за свое похищение! – наотрез отказалась я от перспективы сотворения трупа бездействием. – Идем дальше вдвоем!

      – Почему хвостатый? – вяло полюбопытствовал Чейр. – У меня нет хвоста, я не оборотень.

      – А это что? – фыркнула я, бесцеремонно дернув за длинную белую прядь, выбившуюся из прически.

      – Волосы, – вяло ответил он.

      – Связанные в здоровущий хвост. Так что хвостатый, и точка! – отрубила я, решительно поворачивая в очередном коридоре роскошного замка направо. – Вариант «песец» не катит, у тебя жесткие патлы, а он хоть и хищная, но очень приятная на ощупь зверушка.

      – Я тоже могу быть приятным на ощупь, – по алым губам похитителя скользнула тень насмешливо-соблазнительной усмешки. На что-то большее сил у него не осталось.

      – Можешь, можешь, казанова недобитый, только сначала выживи, – сквозь зубы выдохнула я, сворачивая туда, куда следовало идти, и недовольно поморщилась. «Проволоки» не было, все стало невидимым, густеющим с каждым шагом киселем. Такое чувство, что еще пара-тройка метров, и он превратится из плотного киселя в кирпич, а сквозь камни я ходить не обучена. Это жизнь, а не старая киносказка «Чародеи». На одной вере в себя и игнорировании препятствий