Сибиряк. В разведке и штрафбате. Юрий Корчевский

на себя, но штык застрял между ребрами.

      – Отцепи штык, черт с ним, – посоветовал Алексей, поймал взгляд пехотинца, устремленный за его спину, и поспешно обернулся.

      На него бежал унтер-офицер с нашивками на левом рукаве. В руке он держал пистолет. Вскинув руку, унтер-офицер выстрелил, но промахнулся. Мотыль «парабеллума» застыл в верхнем положении, магазин был пуст, но в горячке боя унтер все нажимал и нажимал на спусковой крючок.

      Алексей успел передернуть затвор трехлинейки и почти в упор, с трех метров выстрелил унтеру в грудь. Немец упал у ног Алексея.

      Справа донесся приглушенный хрип:

      – Ле…ха, выручай!

      На разведчика Василия насел дюжий немец и бил его здоровенным кулачищем в лицо.

      Алексей прыгнул и винтовкой ударил немца по шее. В шее хрустнуло, и немец упал на Василия. Алексей испугался – не сломалось ли ложе? Бросил взгляд на винтовку – нет, цела.

      Из последних сил разведчик столкнул с себя убитого противника и поднялся.

      – Здоров, как хряк! Я уж думал – каюк мне. Спасибо!

      Лицо Василия было в крови, обильно текущей из разбитых губ и носа.

      – Зубы целы?

      – Вроде. Гляди, немцы драпают.

      Гитлеровцы не выдержали рукопашной, и немногие оставшиеся в живых убегали. Пятились спиной вперед бронетранспортеры – во время рукопашной они не стреляли, боясь зацепить своих.

      – Назад, в окопы! – подал команду командир роты.

      Красноармейцы бросились в окопы. Алексей успел подхватить лежащий возле убитого немца автомат и вытащить из его подсумка единственный оставшийся магазин. Чай, бой не последний, пригодится.

      Едва немногие оставшиеся в живых немцы скрылись за бронетранспортерами, те открыли пулеметный огонь. Несколько бойцов, замешкавшиеся на месте схватки, были сражены наповал.

      Алексей спрыгнул в свой окоп, и тут же на него свалился Василий.

      – Приютишь, пока немцы стреляют? Глянь, что я добыл! – в руке у разведчика поблескивали наручные часы. – С немца снял, который меня бил! Хочешь, забери себе – фрица ведь ты уложил.

      – Не хочу я ничего с убитого брать, мародерство это.

      – Гляди, какой он идейный! Автомат вон немецкий у убитого камрада забрал, не погнушался!

      – Так то автомат, оружие.

      – Можно подумать, у тебя наручные часы есть! Немцы всю Европу покорили и обобрали. У каждого рядового часы есть. Хоть время сверять можно, когда жратву привезут.

      – Желудок сам подскажет.

      – Ну смотри, было бы предложено. Я за них булку хлеба выменяю – у того же старшины.

      – Вот тогда и поделишься.

      – Заметано.

      Василий был парень разбитной, и когда можно было, своего не упускал. Он и сейчас успел не только часы с убитого снять, но и две патронные сумки с обоймами к автомату.

      – Как немцы перестанут стрелять, надо за окопы сползать. У многих немцев ранцы есть, наверное, найдется, чем в них поживиться.

      – Рисковать жизнью из-за барахла! –