Путешествие к центру Земли. Вокруг света в восемьдесят дней. Жюль Верн

была звезда, утратившая способность мерцать, – по моим соображениям, бета в созвездии Малой Медведицы.

      Вскоре я заснул глубоким сном.

      Глава восемнадцатая

      В восемь часов утра яркий свет разбудил нас. Тысячи граней на лавовых стенах вбирали в себя его сияние и отражали в виде целого дождя искр.

      Этой игры света было достаточно, чтобы различить окружающие предметы.

      – Ну, Аксель, что ты на это скажешь? – воскликнул дядюшка, потирая руки. – Провел ли ты когда-нибудь такую спокойную ночь в нашем доме на Королевской улице? Тут нет ни шума тележек, ни крика продавцов, ни брани лодочников!

      – О, конечно, нам весьма спокойно на дне этого колодца, но в этом спокойствии есть нечто ужасающее.

      – Ну-ну! – воскликнул дядюшка. – Если ты уже теперь боишься, что же будет дальше? Мы еще ни на один дюйм не проникли в недра Земли!

      – Что вы хотите сказать?

      – Я хочу сказать, что мы добрались только до основания острова! Дно этого колодца – в жерле кратера Снайфедльса и находится примерно на уровне моря.

      – Вы убеждены в этом?

      – Вполне! Взгляни на барометр.

      Действительно, ртуть, поднимавшаяся по мере того, как мы спускались, остановилась на двадцать девятом дюйме.

      – Ты видишь, – продолжал профессор, – мы находимся еще в сфере атмосферного давления, и я жду с нетерпением, когда можно будет барометр заменить манометром.

      Барометр, конечно, должен стать ненужным с той минуты, когда тяжесть воздуха превысит давление, существующее на уровне океана.

      – Но, – сказал я, – не следует ли опасаться того, что всевозрастающее давление станет трудно переносимым?

      – Нет! Мы спускаемся медленно, и наши легкие привыкнут дышать в более сгущенной атмосфере. Воздухоплавателям не хватает воздуха при подъеме в верхние слои атмосферы, а у нас, возможно, окажется избыток воздуха. Но последнее все же лучше! Не будем же терять ни минуты. Где вещевой мешок, который мы раньше сбросили вниз?

      Я вспомнил, что мы его тщетно искали накануне вечером. Дядюшка спросил об этом Ганса, а тот, оглядев все вокруг зорким глазом охотника, ответил:

      – Der hippe!

      – Там, наверху!

      Действительно, вещевой мешок, зацепившись за выступ скалы, повис приблизительно футов на сто над нашими головами. Цепкий исландец, как кошка, вскарабкался на скалу и через несколько минут спустил наш мешок.

      – А теперь, – сказал дядюшка, – позавтракаем, но позавтракаем как люди, которым предстоит далекий путь.

      Сухари и сушеное мясо мы запили несколькими глотками воды с можжевеловой водкой.

      После завтрака дядюшка вынул из кармана записную книжку и, поочередно беря в руки разные приборы, записывал:

      Понедельник, 1 июля.

      Хронометр: 8 ч. 17 м. утра.

      Барометр: 29 дюймов 7 линий.

      Термометр: 6°.

      Направление: В.-Ю.-В.

      Последнее показание компаса относилось к темной галерее.

      – Теперь, Аксель, – воскликнул профессор восторженно, – мы действительно углубимся в недра