Не засыпай. Меган Голдин

Хэллидей. – Нам также нужно раздобыть людей, чтобы проверить, не было ли выкинуто орудие убийства в мусорки неподалеку, а еще собрать и просмотреть записи с видеокамер. Я уверена, что в этом доме их полно.

      – Я выяснил у консьержа имя владельца и подробности, когда поднимался сюда, – ответил Лавель. – Владелец улетел в Гонконг. Командировка. Я договорился с командой патрульных, они помогут с рутинной работой.

      Внезапный рокот на улице оповестил их о прибытии криминалистов. Хэллидей и Лавель ждали в гостиной, пока фотограф-криминалист снимал спальню. Остальные настраивали оборудование в коридоре у лифтов.

      – Детектив Хэллидей, – позвал кто-то из дверей.

      Хэллидей направилась к порогу, где патрульный, который вместе с уборщицей спускался в мусороприемник, покачивал в руке, одетой в перчатку, белый пакет.

      – Откуда мы знаем, что это именно тот мусор, который выбросила уборщица? – спросила Хэллидей, развязывая ручки мусорного пакета и заглядывая внутрь.

      – Ольга уверена на сто процентов. Она укажет это в своих показаниях. Она говорила, что мусора было немного. Это единственный пакет, который подходил под описание.

      Хэллидей поворошила мусор внутри пакета рукой в перчатке. Там были огрызок яблока и пустой стаканчик из-под йогурта того же производителя, что и в холодильнике. На дне лежали скомканные желтые листочки для заметок. На одной из бумажек черным маркером было написано: «НЕ ЗАСЫПАЙ». На других были не менее странные сообщения: «НЕ ОТКРЫВАЙ ДВЕРЬ», «НЕ ОТВЕЧАЙ НА ТЕЛЕФОН».

      – Детектив Хэллидей, вам лучше подойти сюда, – позвал Лавель. – Вы захотите это увидеть.

      Она протянула мусорный пакет эксперту-криминалисту для сбора улик и присоединилась к Лавелю в спальне. Пока она осматривала мусор, фотограф стянул простыню, чтобы продолжить снимать жертву. Без простыни стали видны подошвы ног убитого. Они были изрезаны и сильно окровавлены.

      – Многочисленные порезы на ступнях, – констатировал Лавель.

      – Странно. Зачем старательно резать ступни жертвы, оставив на ее теле всего одну колотую рану? – Хэллидей присела у изножья, чтобы поближе посмотреть на порезы. – Будто бы убийца не мог определиться, сдерживаться ему или нет.

      – Может, у убийцы фут-фетиш, – предположил Лавель. – Зачем еще изрезать стопы в лоскуты?

      – Чтобы добыть крови. – Хэллидей поднялась. Ее глаза осматривали спальню. – Убийце нужна была его кровь.

      – Зачем убийце понадобилась его кровь? – спросил фотограф. Он нагнулся и прокрутил линзы в объективе, чтобы крупным планом взять стопы жертвы.

      Хэллидей пробежала фонариком вокруг кровати в поисках ответа. Луч задел маленькую каплю крови на плюшевом сером ковре. А затем еще и еще одну. След вел к жалюзи. Хэллидей потянула за шнур и подняла их, обнажив большое окно во всю стену.

      Кровью написанное на стекле сообщение гласило: «!ЬСИНСОРП». Вспышка камеры осветила комнату, когда фотограф сделал снимок.

      – Невнятица какая-то, – сказал он.

      – Это зеркальная надпись. Она сделана задом наперед, чтобы