Лёлишна из третьего подъезда. Лев Давыдычев

заволновались.

      Но Сусанна снова скромно опустила глазки, разжала кулачки, перестала покусывать губки и вновь превратилась в куклу из магазина «Детский мир».

      Из подъезда вышла Лёлишна.

      – Опять Петя уснул, – озабоченно сказала она. – Бабушка на лестнице плачет, а он спит.

      – Как замечательно! – радостно прошептала Сусанна. – Так ему и надо! Так ему и надо! Так им всем и надо!

      – Ты что? – удивилась Лёлишна. – У них несчастье, а ты…

      – А громко бабуся ревёт? – перебила Сусанна. – Обожаю, когда старушки плачут! Пойду посмотрю! Очень интересно!

      И злая девчонка вбежала в подъезд.

      Но бабушки она не увидела: бабушка уже сидела у соседей и уже не плакала, а пила чай.

      Разозлившись, Сусанна постучала в Петькину квартиру.

      И – что бы вы подумали? Петька сразу проснулся. Вернее, не проснулся от стука, а просто выспался.

      Он открыл дверь и спросил зевая:

      – Чего надо?

      – А ты что делаешь, Петенька? – спросила Сусанна.

      – Да вот квартиру караулю, – зевая, ответил Петька. – Дрессировщика какого-то поджидаю. То ли собак, то ли куриц он дрессирует, не знаю. Мы ему комнату сдаём. В цирк будем бесплатно хоть каждый день ходить. Тебе-то что тут надо?

      – Замечательно! Замечательно! – Сусанна даже подпрыгнула. – Что я придумала! Что я придумала!

      И так как она была в нарядном платьице, с бантом на макушке, Петька и забыл, какая она на самом деле.

      – Заходи давай, – предложил он, – а то я один-то опять усну.

      – Что я придумала! – перепрыгнув порог, воскликнула Сусанна. – Ах, Петюнчик ты миленький! Петюшечка ты замечательная! Золотце!

      – Ты не обзывайся, а говори.

      – Петюлечка ты дорогая! Почему все считают тебя засоней? Только и слышишь: «Пара-засоня!», «Засоня-Пара!»

      – Да ну? – Петька сделал вид, что очень удивлён. – Я им… – Он погрозил кулаком.

      И зевнул.

      – Правильно, Петюнчик! Правильно, Петюшенчик! – сказала Сусанна ласково. – Ты им должен доказать, что они врут. Раз они считают тебя засоней, ты сиди и дверь не открывай. Ни за что не открывай. Сиди и молчи. Молчи и сиди. А потом, когда все заревут, открой дверь и скажи: «А я и не спал. Но раз вы считаете меня будто бы засоней…»

      – Попадёт, – испуганно протянул Петька.

      – А я здесь буду. С тобой. Скажу, что всё это я устроила.

      – Всё равно попадёт. Мне больше, тебе меньше.

      – Зато всех проучишь! Не будут тебя больше засоней дразнить! Уважать тебя будут, Петюлечка бесценная!

      – Подумать надо…

      И тут раздался СТУК в дверь.

      – Не открывай, не открывай, не открывай! – шептала Сусанна, цепко держа Петьку за руку.

      В дверь колотилось кулаков шесть – не меньше.

      – Попадёт, попадёт, попадёт! – шептал Петька.

      – Не открывай, не открывай, не открывай…

      – Попадёт, попадёт, попадёт…

      Вдруг – тишина. Тишина – вдруг.

      – Ломать будут, – всхлипнув, сказал Петька. Он и в спокойной-то обстановке всегда туго соображал, а сейчас вообще