Криптономикон. Нил Стивенсон

Кивистик в притворном смущении. – Не знал, что это позволено лишь избранным.

      – По-моему, ясно, – сказал Рэнди. – Если вы некомпетентны в определенном вопросе, то вашему мнению – грош цена. Когда я болею, я не прошу совета у слесаря, я иду к врачу. Если у меня вопросы про Интернет, я обращаюсь к специалистам.

      – Забавно, как все технократы любят Интернет, – бодро заметил Кивистик, выдоив из собравшихся еще несколько смешков.

      – Вы только что сделали явно неверное утверждение, – приятным голосом ответил Рэнди. – Многие специалисты по Интернету в своих книгах убедительно его критикуют.

      Наконец-то он утер Кивистику нос. Всякое веселье исчезло.

      – Следовательно, – сказал Рэнди, – возвращаясь туда, откуда мы начали, Информационная Супермагистраль – плохая метафора для Интернета, потому что я так говорю. На планете примерно тысяча человек знают Интернет так, как я, – по большей части мои знакомые. Никто из них не принимает эту метафору всерьез. Q.E.D.

      – А, ясно, – произнес Кивистик немного запальчиво. Он увидел щель. – Значит, технократы должны нас научить, что и как думать о технологии?

      Судя по выражению лиц, это был мощный удар возмездия.

      – Не знаю точно, кто такие технократы, – сказал Рэнди. – Я – технократ? Я просто человек, который пошел в магазин, купил пару справочников по протоколу TCP/IP, на котором строится Интернет, и прочел. Потом я сел за компьютер, что в наше время может каждый, провозился несколько лет и теперь знаю об этом все. Значит ли это, что я – технократ?

      – Вы принадлежали к технократической элите еще до того, как купили справочники, – объявил Кивистик. – Способность понять технический текст – привилегия. Она дается образованием, которое доступно лишь членам элиты. Вот какой смысл я вкладываю в слово «технократ».

      – Я ходил в государственную школу, – парировал Рэнди. – Окончил государственный университет. Дальше я – самоучка.

      Тут вмешалась Чарлин. С самого начала разговора она угрожающе поглядывала на Рэнди, однако он не обращал внимания. Теперь пришел час расплаты.

      – А твоя семья? – спросила Чарлин ледяным тоном.

      Рэнди набрал в грудь воздуха, перебарывая желание вздохнуть.

      – Мой отец – инженер. Преподает в государственном колледже.

      – А его отец?

      – Математик.

      Чарлин подняла брови. Почти все остальные – тоже.

      – Я категорически против того, чтобы меня травили, обвешивали ярлыками и клеймили «технократом». – Рэнди сознательно использовал фразеологию притесняемых меньшинств, отчасти, чтобы сразить врага его же оружием, отчасти (думает он в три часа ночи, лежа в гостинице «Манила») из желания поговниться. Некоторые по привычке сделали постные лица – этикет требует сочувствия к притесненным. Остальные задохнулись от возмущения, слыша такие слова из уст уличенного белого мужчины-технократа.

      – Ни у кого в моей семье не было ни власти, ни денег, – сказал Рэнди.

      – Думаю, Чарлин говорит вот о чем, – вставил Томас (он прилетел из