Рок. И посох в песках оружие. Юрий Швец

скачут мимо их. Всадники же, минуя ворота, двигаются в центр лагеря, не останавливаясь, к высокому холму… Наконец, они достигают точки назначения и останавливаются у шатра, стоящего в центре холма. Спешившись, люди проходят внутрь шатра и исчезают за его пологом… Они проходят меж занавесок из различных ковров, не пропускающих в шатёр горячие лучи и, оказываются в довольно широком пространстве… Первый, из них, осматривается, оглядывая пространство…

      – Ну, что Сараф? Какие вести, ты привёз мне?

      Из дальнего угла, из-за ширмы выходит бородатый мужчина, лет сорока с небольшим. На нем расшитый золотом, восточный халат и высокая шапка, напоминающая царский головной убор.

      – Вести не радостные для тебя, Ганнон! – отвечает вошедший, – Совет наделил таки всей полнотой власти Гамилькара, несмотря на наше противодействие! Полномочиями протектора! Так, что твоя отставка от командования практически решена! Гамилькар не оставит тебе шанс подняться над ним! Твоё командование над своими войсками, может прекратиться уже завтра!

      – Совет опять идёт на поводу Баркидов! – с горечью в голосе говорит Ганнон, – Ну что же, придётся посторониться Гамилькару!

      – И отдать ему лавры освобождения твоего брата? Не торопись Ганнон! Есть ещё один шанс! – говорит прибывший.

      Глаза Ганнона, загораются интригой и интересом.

      – Я слушаю тебя, Сараф!

      Прибывший выходит из тени занавесок и ковров и даёт нам возможность рассмотреть его. Это человек выше среднего роста, по национальности скорее сириец. На вид ему чуть более тридцати лет. Фигура его жилиста, осанка прямая, голову он держит высоко, давая понять этим, что привык разговаривать с суффетами, как с равными.

      – Готов ли ты, Ганнон, отбросить сомнения и как правящий Наместник Ливии, повести армию, не дожидаясь отставки, в бой. Чтобы добыть славу своему роду и имени, развенчав одновременно миф о незаменимости самих Баркидов?!

      – О чем ты говоришь, Сараф? Говори яснее?

      В это время из темноты тени занавесок, вышел, другой прибывший.

      – Он говорит о шансе, который так щедро предложили тебе Боги! Тебе, после Гамилькона и Гиксона, даётся шанс закончить войну, ещё не набравшую свою силу, победой! Кто может с твёрдостью и уверенностью сказать, что все это не является хитрым планом Баркидов, чтобы захватить власть в городе, как это хотел сделать казнённый Бомилькар, отец Сарафа!? Тебе, Ганнон, можно развеять все эти надежды, жадного, до славы и власти, Гамилькара!

      – Капитон?! Не ожидал тебя увидеть у себя в лагере? Что вы хотите, говорите яснее?

      Сараф подошел поближе к суффету.

      – Наёмники решили идти на Гиппон. Пока ты охраняешь путь на Утику, они проскользнут в Гиппон Царский! Спендий собрал все силы и повёл их через утинские холмы. Он хочет захватить в Гиппоне, осадные тяжёлые машины и после двигаться к Карфагену!

      – Да! А Гамилькар не торопится ему воспрепятствовать!