Использование принципов классической китайской стратегии в современном бизнесе. Дмитрий Степанов

государство ведет войну. Само по себе это слово вызывает разные ассоциации. Это самолеты, бомбящие города, и беженцы, идущие по дороге. Это рыцари с перьями на шлемах, вызывающие друг друга на поединки. Это хлеб по карточкам. Это женщины, бросающие цветы победителям. Забудьте про это. Это взгляд человека, наблюдающего за войной со стороны. А вы ее ведете.

      Ну тогда война – это когда вас внезапно бросают в атаки и отводят в тыл. Когда вы сидите в засаде или попадаете в засаду. Когда вы вызываете благородного противника на поединок. Когда вы бьетесь до последней капли крови. И снова мимо. Это взгляд солдата или даже командира высшего звена. А вы руководитель государства. Монарх. Стратег. И для вас война выглядит по-другому. Как видит стратег театр военных действий? По сводкам, докладам, картам. Он смотрит на поле битвы с возвышенности и выходит на передовую, чтобы своими глазами увидеть битву и сверить происходящее с тем, что он увидел в сводке. Но, даже разглядывая с передовой позиции конкретный ДОТ, он держит в голове всю картину театра военных действий. Для него ДОТ или даже отдельный полк неприятеля – только один из врагов, коих много. Даже рядовой боец не может полностью сконцентрироваться на одном противнике, если на него одновременно напали несколько. Так что уж говорить о стратеге?

      Итак, война для стратега – это прорывы и охваты, наступления фронтом и десантирование, отступления и арьергардные бои, подвоз боеприпасов и организация питания бойцов. Все, что осуществляется по его воле или по воле противостоящего ему стратега. Ведь стратег – главное и связующее звено мощнейшей машины, ее мозг и ее движущая сила. И армия – это часть его тела, как рука – часть тела обыкновенного человека. Не зря в войну полководцы говорили: «Мой правый фланг вышел к…» Или: «У меня в центре стоит батарея…» Вся эта движущаяся или выжидающая, изрыгающая огонь и получающая удары махина – это сам стратег. И подобное отношение к происходящему меняет взгляд значительно больше, чем принято думать. Почему?

      Имеете ли вы право распоряжаться чужими жизнями? Никогда, только своей. Но собой вы вправе распорядиться исходя из своих принципов. Вы можете броситься в горящий дом спасать людей, а можете пройти мимо, сохраняя свою драгоценную жизнь. Можете кинуться на толпу обидчиков, защищая свою честь, а можете убежать. Вступая в драку с человеком, вооруженным ножом, вы предпочтете «пожертвовать», скажем, левой рукой, закрывшись ей от ножевого удара, и никогда не позволите попасть вам в живот. Лис, попавший в капкан, отгрызает свою лапу, чтобы уйти от охотника. Он действует целесообразно, защищая себя. Будучи центром принятия решений мощного военного организма, полководец будет посылать подразделения на верную смерть, чтобы предотвратить прорыв и гибель всей армии. Он организует ложную атаку, зная, что участвующие в ней попадут под перекрестный огонь и выживут единицы. Но за счет этого основные силы малой кровью одержат победу. Да, по-человечески стратегу этих людей жаль. Но, принимая стратегические решения и отдавая стратегические приказы, стратег перестает быть