На перекрестках судеб. Лина Богданова

домиком, губы задрожали, мальчик подозрительно зашмыгал носом. – Как ты мог?!

      – Кто же знал, что тебя так понесет? А флешку я в багаж запаковал. У нас Индия впереди…

      – Вот и славно, – Валентина прижала ребенка к груди. – Завтра в лесу получатся замечательные снимки. Потом их все пересмотрим и неудачные удалим.

      – Точно! – обрадовался Алик. – А ты говоришь: места не хватит! У нас с мамой все схвачено! Давайте, последний кадр, что ли! У туалета! Мои в классе обзавидуются – такой раритет!

      Последний кадр плавно перешел в десяток дублей.

      – Мам, а чай остыл давно! – поморщился Алик, отпивая глоток. – Погреешь?

      – Как я могу отказать своему любимому мужчине? Тем более, поужинать-то мы так и не успели с твоей фотосессией.

      – Не с моей, а нашей! – резонно возразил сын, принимаясь лакомиться творогом всухомятку.

      И с аппетитом в этих местах полный порядок.

      Потом они долго сидели у огня – ночь выдалась прохладной. Алик читал вслух стихи Пушкина – на лето будущему третьекласснику задали прочесть гору книг. А Валентина наслаждалась тихим семейным вечером. И отгоняла непонятную тревогу, засевшую в сердце с полудня. С чего бы? Вроде бы все хорошо. И впереди маячило пять дней такой понятной и простой жизни.

      «Может, плюнуть на эту Индию и остаться на весь отпуск на крутых Валюшинских берегах? Ничего не выдумывать, ничего не ждать, просто жить и быть счастливой? И пускай себе тянется эта неспешная жизнь до бесконечности! А что? Подумаю над этим на досуге», – Валентина улыбнулась Алику и своим мыслям.

      – А, нравится? – прошептал ей на ухо всевидящий и всеслышащий господин академик. – А я говорил…

      – Тсс… пусть читает, – ответила она, плавясь в тепле любимого взгляда.

      Потом читал Осман, мерно почесывая засыпающему Алику спинку. Валентина убирала со стола, покачивая головой в такт пушкинским строкам.

      Потом они долго стояли на крыльце. Слушали дождь. Смотрели на небо. Целовались до головокружения. Снова слушали. Снова смотрели. Снова целовались…

      – Звезды… – удивилась Валентина, запрокидывая голову. – И много как! Целые россыпи! Откуда?

      – Так дождь прошел… – дыхание Османа щекотало ей ухо.

      Такого томления Валентина, кажется, не испытывала ни разу в жизни! Только бы он не прекращал. Говори же! Говори…

      – Смотри, видишь?

      – Ммммм…

      – Не там, чуть левее…

      – Ммммм…

      – Это Сатурн… а чуть ниже – Меркурий. Скоро начинается парад планет. Хотелось бы полюбоваться.

      – И что это за ерунда? Они что, выстроятся по прямой? Но где та прямая?

      – Зришь в корень, моя радость, – Осман прижал жену покрепче, отчего у той сразу пропал интерес к теме разговора.

      Да пусть хоть пирамидой Хеопса выстраиваются – ей-то что за дело? Если рядом… мммм… господи, как хорошо! И безо всяких парадов!

      Но муж увлекся, и Валентине не хотелось его прерывать. Впрочем, она могла слушать и получать удовольствие одновременно…

      – Так