Старина Кох. Почему чахотка занимает наши умы, сердца и легкие. Ольга Винокурова

менингита – возбуждение, бред, неукротимую рвоту, параличи. Менингит – поражение оболочек головного мозга – одна из самых грозных форм туберкулеза, даже в эру антибиотиков нередко завершающаяся печально. По всей видимости, такой финал стал следствием длительно текущего туберкулеза костей, когда произошла генерализация процесса и палочки туберкулеза стали распространяться фактически по всему организму.

      Дагмаре было тогда 17 лет, вся царская семья была очень к ней расположена и заинтересована в ее союзе с наследником. Монаршие родственники с обеих сторон стали подталкивать их с великим князем Александром к женитьбе.

      По другой версии оба – и Александр, и Дагмара – так горячо любили Никсу, что его гибель и ужас этой потери сблизили их духовно. Так или иначе, спустя полгода после смерти Николая произошла новая помолвка. Дагмара стала императрицей Марией Фёдоровной. Старшего сына Александр III назвал в честь любимого брата – Николаем, и впоследствии тот стал императором Николаем Вторым.

      «Покупайте рождественские марки. Защитите свой дом от туберкулеза». Национальная туберкулезная ассоциация США. 1924–1926

      Мать Никсы, Мария Александровна, пережила сына на 15 лет и также скончалась от туберкулеза. Ее здоровье с самого приезда в Россию подтачивал суровый климат, к которому она так и не смогла адаптироваться, потому и проводила зимние месяцы в теплых краях. Смерть сына стала сильнейшим ударом, от которого она, по свидетельствам очевидцев, так и не смогла оправиться. Сильнейшим, но не последним. С мужем, императором Александром II, Мария Александровна прожила 39 лет, и в последние годы своей жизни она жестоко страдала и от регулярных покушений на его жизнь, и от того, что ее супруг уже вполне открыто жил на две семьи. Императрица много лет находилась под наблюдением врачей, лечилась на курортах и медленно угасала.

      Но вернемся к молодым наследникам. Если история Никсы Романова была случаем неверного и запоздалого диагноза, то следующая история – цесаревича Георгия – скорее демонстрирует нам бессилие медицины тех времен, даже если диагноз удавалось поставить своевременно. И в том, и в другом случае в распоряжении царской семьи было всё лучшее: умнейшие врачи, прекрасный климат, отличное питание. Они были окружены дворцовой роскошью и нежным вниманием семьи, и всё же коварная болезнь взяла верх над молодыми, сильными, любившими жизнь мужчинами.

      Георгий, младший брат Николая Второго, заболел в 1890 году в кругосветном путешествии. Эпизоды лихорадки бывали у него и раньше, но им, конечно, не придавали значения (почитайте любые мемуары того времени – в 95 % из них вы обязательно встретите упоминания непонятно откуда взявшейся лихорадки).

      Поводом для обращения к консилиуму врачей стал ушиб грудной клетки: цесаревич упал с трапа корабля (по другой версии, сильно простудился). То есть, по большому счету, изменения в легких были обнаружены совершенно случайно – и даже сейчас такое не редкость. Так или иначе, доктора обнаружили поражение верхней доли правого легкого,