Бой Святозара. Сквозь Пекло. Часть вторая. Елена Асеева

который вел за собой три великих братских народа руахов, приолов и гавров, и где вот также юный отрок, младший сын Аилоунена, Мотакиус, играл на волшебной дудочке, а хозяева и гости, завороженные чудесными звуками, затихнув и замерев, наслаждались дивной мелодией долгие, долгие часы.

      – Вот так, – освобождаясь от воспоминаний, негромко сказал Святозар, и, убрав руку со стола, повернув голову, взглянул с нескрываемой болью, на наставника. – Нет, нет, Храбр, уже этого народа Бога Семаргла, нет ни руахов, ни приолов, ни гавров. И ведь нет уже давно… Вот, что бывает с людьми, которые забывают своего отца, своих Богов…. Эх, Храбр, знал бы, ты, какие величественные города, великолепные дворцы строили народы правителя Аилоунена. Высокие каменные дома, мосты и дороги… да как у них было все разумно придумано, опускающиеся ворота и двери, чудные парки и сады кругом, рукотворные реки и озера. Они владели необычайными знаниями не только в строительстве, но и в лечении людей, в наблюдении за землей и небесными светилами. Однако и они, и их знания канули в никуда… А ведь и Валадар, и Кальковск, и Приславль все эти земли, окружающие ныне восурские города принадлежали когда-то этим народам… Когда я жил свою вторую жизнь, руахов, приолов и гавров, уже не было… Еще кое-где стояли их полуразрушенные, племенами рутарийскими и кожезерами, города, дороги и мосты. Но Сатэга и другие чарколы покуда бились между собой окончательно уничтожили былые красоты этих городов, будто они им мешали… Я спрашивал Велемудра, остались ли вокруг Валадара какие-то постройки древних, может дороги, али развалины городов, а он посмотрел на меня удивленно, и, пожав плечами, ответил, что никогда ни о чем таком не слыхивал… А ведь город Хейвясёрви стоял именно на реки Валу, правда она тогда называлась по другому… Микайоки… кажется. – Наследник прервался и надсадно вздохнув, принялся наливать себе в чашу из стеклянного сосуда напиток из морошки и клюквы. – На землях народов Бога Семаргла жили племена рутарийские, кожезеры и неллы, рядом соседничали солуанцы и поллы, а руахов, гавров и приолов уже не было, а так жаль, жаль, что исчез такой умный и красивый народ… Я хорошо помню Аилоунена, это был великий кудесник и воин, такой мудрый и пожилой человек. Он, да, правитель дамианцев Ана-Дазфаль, все меня опекали, ведь я был мальчишка тогда… да и не только меня… всех нас восуров… Их, наверно, и погибло тогда в битве с дивьими людьми так много, потому что они были все взрослые воины, а мы дети. И все они за нас тревожились, да, от кулаков и магии дивьего войска собой прикрывали… Ведь в воинстве ДажьБога, не я один такой горячий был, смерти не боялся… Эх, Храбр, иногда так тяжко все знать, все помнить, где они дамианцы, руахи… Зачем погнались, чего хотели… забыли Богов, забыли веру, предали душу и погибли, исчезли… И кроме меня, горемычного никто о них уже и не помнит, охо-хо…

      – Солуанцы, кожезеры, поллы, – задумчиво произнес, названия народов, Храбр. –