Копье Пустыни. Питер Бретт

Они предупредят деревенских, и те тоже убегут от очищения законом Эведжана.

      Джардир взглянул на него. Асом был на год младше брата, меньше ростом, более хрупок. Он был облачен в белое одеяние дама и не носил ни оружия, ни доспехов, но Джардир видел его насквозь. Его второй сын был намного честолюбивее и опаснее первого, хотя оба превосходили в этом смысле десятки своих младших братьев.

      – Убежали, – согласился Джардир, – с пустыми руками, а зимой зеленые земли покрыты мягким льдом. Слабые умрут, что хорошо – не придется их убивать, а сильным я в свое время надену ярмо. Вы хорошо потрудились, дети мои. Джайан, прикажи найти помещения для пленников, пока они не замерзли до смерти. Отбери мальчиков для Ханну Паш. Если не получится выбить слабость из северян, то сыновья, возможно, превзойдут отцов. Из сильных мужчин сделаем живой щит, слабых превратим в рабов. Женщин детородного возраста пустим на племя.

      Джайан ударил себя кулаком в грудь и кивнул.

      – Асом, дай сигнал другим дама начинать, – приказал Джардир, и Асом поклонился.

      Джардир проводил сына взглядом. Священники донесут слово Эверама до чинов и затолкают его в глотку тем, кто не примет сердцем.

      Необходимое зло.

      Через несколько часов Джардир расхаживал по толстым коврам облюбованного райзонского дворца. Жалкая лачуга не шла ни в какое сравнение с его хоромами в Красии, но он, расставшись с Копьем Пустыни, много месяцев ночевал в шатрах и был рад вернуться к цивилизации.

      В правой руке Джардир сжимал Копье Каджи, опираясь на него, как на трость. Разумеется, в опоре он не нуждался, но древнее оружие вознесло его на вершину власти, и он с ним не расставался. С каждым шагом Джардир ударял по ковру его древком.

      – Аббан опаздывает, – заметил Джардир. – Хотя он путешествует с женщинами при свете дня, ему давно пора появиться.

      – Не понимаю, почему ты терпишь этого хаффита, отец, – поморщился Асом. – Пожиратель свинины заслуживает смерти уже за то, что осмелился поднять на тебя взгляд, а ты советуешься с ним как с равным.

      – Каджи тоже использовал хаффитов, – возразил Джардир. – Аббан знает о зеленых землях больше любого из нас, и мудрый властелин не откажется от ценного знания.

      – Да что там знать? – фыркнул Джайан. – Все землепашцы – трусы и слабаки, ничем не лучше хаффитов. Из них не выйдет ни толковых рабов, ни живого щита.

      – По-твоему, ты все знаешь? Только Эверам знает все. В Эведжахе сказано: познай врага своего, а мы почти ничего не знаем о севере. Если я хочу привести северян на Великую войну, то мало просто убивать их, мало покорить. Я должен их понять. И если все северяне ничем не лучше хаффитов, то кто лучше хаффита поможет заглянуть в их сердца?

      Тут в дверь постучали, и в комнату, хромая, вошел Аббан. Толстый купец был, по его обыкновению, одет как баба – в роскошные шелка и меха. Казалось, он намеренно оскорбляет своим щегольством аскетичных дама и даль’шарумов.

      Стражники насмехались над хаффитом и толкали его, но никто не посмел преградить ему