Таня Гроттер и колодец Посейдона. Дмитрий Емец

мне не нравится, Танька, как ты рассуждаешь. Человеком быть плохо? Не хило сказано! Не иначе, как тебя что-то грызет. Да только есть одна штука – запомни ее до седьмого маразма! Что бы тебя ни грызло и как бы скверно все ни казалось, это еще не повод, чтобы не помогать другим и не любить людей.

      – Я люблю людей. Просто некоторые меня здорово достают своим ослиным упрямством, – сказала Таня, выразительно посмотрев на Валялкина.

      Ванька отвернулся и отошел к медвежьей клетке. Тане стало совестно. «Зачем я это брякнула? Ну зачем? Придумайте причину!» – подумала она уныло.

      Тарарах вытянул к костру босые ступни и поскреб короткими пальцами затылок. Что-то явно его заботило. Таня давно знала привычки Тарараха: питекантроп соображал медленно, но верно и прочно. Объем же сведений, накопленных в его черепной коробке за минувшие тысячелетия, был просто колоссальным.

      Внезапно, почти без перехода, Тарарах подскочил и хлопнул себя по лбу.

      – Как же я забыл, дурья башка! С Гоярыном такое уже случалось раз! Все признаки! И беспокойство, и рев, и не узнавал никого! И тоже мы с Соловьем головы ломали!

      – Когда это было, Тарарах? – спросил Ванька.

      – Да уж давненько… Аккурат в год, как школа в Скаредо опустела. А теперь простите, ребятишки, но я вас выпроваживаю. Мне к Сарданапалу надо заглянуть, сказать ему кой-чего! – проговорил Тарарах.

      – А что там было, в Скаредо? Или это тайна? – жадно спросил Ванька.

      – Не то чтобы тайна… а… ну просто не говорят об этом, и все… Да и чего тут расскажешь? Никто ничего толком не знает. Была магическая школа, а потом раз – и нет ее. Вот и вся история, – уклончиво ответил питекантроп.

      Он бесцеремонно выпроводил их за дверь и решительно закосолапил к лестнице атлантов.

      – Разве кабинет Сарданапала в той стороне? Что-то Тарарах темнит. Не нравится мне это, – пробурчал Ванька.

      Таня ощутила дразнящую дрожь опасности. И не только дрожь. Точно тающая ледяная мышь скользнула по ее позвоночнику. Это ощущение было особым. Его ни с чем нельзя было спутать.

      – Скаредо… – повторила Таня, смутно припоминая, что видела сегодня за обедом у Склеповой книгу о магических школах. Это было странно, потому что прежде Гробыня не читала ничего, кроме журнальчиков, пособий по изменению внешности и самоучителей по охмурению.

      – Ванька, ты давно был в библиотеке? – спросила она.

      – Был давно, но дорогу примерно помню, – прищурившись, сказал Валялкин.

      Он уже сообразил, что ему сегодня придется идти в библиотеку к Абдулле и скользить между полок, отыскивая малейшие упоминания о Скаредо. Из троих друзей – Тани, Ваньки и Ягуна – именно Ванька был самым удачливым в поисках. Он безошибочно отыскивал в море словесной руды – свитках, потертых фолиантах, пыльных подшивках магзет, многотомных собраниях без переплетов – крупицы информации, которые бывали нужны в той или иной ситуации.

      – А вот такой ты мне нравишься, – одобрила Таня.

      – Даже если я не буду поступать в магспирантуру? – уточнил Ванька.

      – Дело