Возрождение Тёмной. Юлия Фим

поспешно закончила с украшением прически.

      – Маска, – бросил Чжунъян ей, так и не повернувшись в их сторону, разглядывая что-то на стене.

      – Это так плохо? Что отец вызывает меня?

      – Просто поторопитесь. Он не любит ждать.

      Чживэй нахмурилась, раздражаясь. Добиться простого ответа от Чжунъяна было очень сложно.

      – Мэйцзюнь? Отец злится?

      – Он недоволен, – уклончиво ответила она.

      – Похоже, у нас серьезные неприятности.

      – Нет, – с сомнением сказала она. – Папенька у нас очень суровый, но справедливый…

      – Кого из нас ты в этом убеждаешь?

      Происходящее начало напоминать жертвоприношение, нежели встречу с родителями. Казалось, сестра из последних сил пыталась сгладить последние минуты Чживэй, как хитрые ловушки охотников, не ранящие добычу. Добыча спокойно дожидается охотника в ловушке, не ведая, что ее ждет. Охотник же потом одним быстрым движением ломает ей хребет, и добыча умирает, даже не успев ничего осознать.

      – Все будет хорошо, Чживэй, – кивнул Чжунъян, не смотря ей в глаза. – Отец выразит недовольство. Но чем дольше мы тянем, тем недовольнее он будет.

      Чживэй испытующе посмотрела на Чжунъяна, но настоящие чувства брата охранялись внутренней силой, за стенами ее спокойствия не чувствовались колебаний.

      – Хорошо, поспешим, – согласилась Чживэй.

      – Я закончила с прической. Надень маску, она скроет твои глаза, и мы готовы.

      – Маска выглядит очень подозрительно.

      – Слуги думают, что ты или дух, или дочь с изуродованным лицом, поэтому тебя никому не показывают и продолжают растить из жалости.

      – Частично это ведь правда, – пробормотала Чживэй себе под нос.

      Мэйцзюнь протянула белую маску, вырезанную из дерева, украшенную нежными цветочными рисунками. Маска закрывала только верхнюю часть лица, отверстия для глаз были зашиты сеточкой. Чживэй приложила ее к лицу, а Мэйцзюнь завязала шелковые ленточки на затылке.

      – Поторопимся.

      Чжунъян кинул нерешительный взгляд на Чживэй, после чего развернулся на месте и скрылся за воротами, оставляя только закружившуюся под его ногами дорожную пыль.

      В противовес брату, нервозность Мэйцзюнь казалась осязаемой, словно кто-то разлил ароматические масла и запах теперь навязчиво бил в нос. Чживэй невольно прониклась беспокойством.

      Что-то определенно происходило. Что же ее ждет у родителей? Стоит ей переживать? Или просто радоваться возможности составить схему поместья?

      От мыслей отвлекла холодная ладонь Мэйцзюнь. Сестра взяла ее за руку и повела прочь со двора, поддерживая Чживэй, чтобы та не споткнулась.

      Чжунъян шел размашистым шагом, и поспевать за ним было тяжело из-за узких платьев, требовавших частых мельтешащих движений. Сестра двигалась уверенно и грациозно, в то время как Чживэй запиналась и шаркала. В обувь набились маленькие, острые камешки, усложняющие ходьбу, но Чживэй старалась не отставать.

      Они прошли еще трое ворот, прежде чем Чжунъян, наконец, остановился, дожидаясь