Вкусные рассказы. Истории, приправленные добротой, теплом души и любовью. Наталья Сысойкина

монолог о том, что мать нужно предупреждать, если задерживаешься, ведь она переживает за неё.

      – Мам, я спать, завтра на работу рано вставать, я не готова к разговору, – перебила дочь.

      – Если это серьёзно, то я буду только рада.

      Ксюша застыла на мгновенье, перестав расправлять кровать, и, повернувшись к матери, сказала:

      – Серьёзно.

      В квартире было прохладно. Ксюша залезла под одеяло и накрылась покрывалом. Мать тоже молча легла к себе на диван.

      – Мам, я вдруг поняла, что хочу семью, что хочу быть любима и любить, хочу детей. Всё хочу!

      – Да-а, – протяжно, с ноткой сожаления добавила мать.

      – Его зовут Семён. Он на вахту приехал. Мы решили, что он вернётся домой в Сочи, устроится там и вызовет меня телеграммой. Мам, я уеду, прости меня. Я так хочу увидеть море! Я не хотела сначала говорить, но не смогу уехать просто так.

      Мать тяжело задышала и, чтобы не выдать себя, закрыла рот рукой.

      – Мне уже тридцать два, мам, я хочу свою жизнь. Не хочу, как…

      – Как я? – резко прервала её мать. – Я вырастила тебя одна!

      – Отдала лучшие годы своей жизни, мам, не начинай эту пластинку, – Ксюша подняла подушку и накрылась ею.

      – Знаешь, – в голосе матери появилась радостная нотка, – я познакомилась с твоим отцом в парке. Катались с девчонками на коньках. Ну как на коньках, самодельные такие. И он. В форме. Мимо проходил. Я голову сразу потеряла.

      – А потом оказалось, что форму он брал у соседа по квартире, где они жили. Приглашал меня к себе, говорил, что живёт с матерью. Сосед с хозяйкой всегда отсутствовали… И я поверила. Поверила вот в это всё: в любовь, в детей, в семью, в него. А потом он уехал. И женщина, у которой они жили, рассказала, что знала. А потом появилась ты. Я хочу, чтобы у тебя было иначе.

      – Я тоже, мам, давай спать, завтра рано вставать.

* * *

      Дни понеслись с резвостью запряжённой тройки, подгоняемой ямщиком. Всё вертелось и крутилось, словно метель, не желавшая передавать свои права весенним капелям. И ухнуло всё вниз в один миг.

      Семён уехал. Быстро. Скомканно. Простившись на ходу с Ксенией. Она сникла и всё больше грустила, прислушиваясь вечерами к шагам на лестничной площадке. Она ждала почтальона. Ждала каждый день. Всё, что она хотела услышать от матери, возвращаясь домой, – это ответ: пришла или нет. Телеграмма.

      Отказ от еды, сонное состояние дочери было списано матерью на серьёзные переживания. Если бы…

      – Тошнит? – спросила мать у дочери как-то утром.

      – Да, немного, я плохо спала.

      – Ребёнок у тебя будет… – мать произнесла это как-то обречённо и села на диван, скрестив руки на коленях. Эта ситуация была ей так знакома.

      Ксюша посмотрела на мать и, растерявшись, не нашлась, что сказать. На следующий день в женской консультации пожилая врач подтвердила наличие беременности.

      – Мам, ну что ты говоришь, кому я напишу, на деревню дедушке? Я не знаю его адреса. Фамилию мельком видела один раз в документах, – Ксюша оправдывалась и продолжала ждать. Телеграмму.

      Теперь дни тянулись