Майя и другие. Отсутствует

я кинулся целовать Шумдит, а затем снова набросился на нее с упреками. Затем мы еще пуще целовались.

      3 июня 1966 г. Мне сегодня надо было сняться всего в одном эпизоде, но, к несчастью, у Элиз их было три, а потом, разумеется, ей нужно было помыть перед выходными голову, так что со студии мы уехали в 1:30. Поехали к Корсетти на ланч: восхитительный морской язык из Адриатики, у Элиз сибас с жареной картошкой, а запили мы все это двумя бутылками “Фонтана Кандида”. <…> В девять вечера я уже спал. В два часа ночи сделал себе супа с капустой, ко мне тут же присоединилась Бон-Аппети [ЭТ]. Мы ели из одной миски – прямо как два щенка.

      24 сентября 1966 г., Италия. Мы в Торваянике. Она готовит, я убираю – слегка. Она делает хот-доги и гамбургеры, омлеты и супы. Нас почти не донимают – разве что прохожие пялятся, изредка кто-то просит автограф. В прошлые выходные одна жирная девица попросила поставить ей автограф на заднице, едва прикрытой бикини. Я отказался, расписался у нее на руке.

      3 ноября 1966 г. Почему-то сегодня утром я распереживался по поводу Э – любит она меня или нет, как ужасно было бы ее потерять и т. д. Довел себя до жуткого уныния и самым дурацким образом успокоился, когда она позвонила со студии. Что со мной творится?

      10 января 1967 г. В настоящий момент я в нее “безумно влюблен” – я ее всегда люблю, но это другое. Мне каждое мгновение хочется заниматься с ней любовью, но, увы, в ближайшие пару дней это невозможно. Через два-три дня она ходить не сможет.

      24 мая 1967 г., Портофино. Э волнуется по поводу того, что я пишу о ней [в дневнике], так что вот: она милая толстушка, обожает комаров и ненавидит прыщавых фурункулезных валлийцев, терпеть не может корабли и обожает самолеты, у нее маленькие черные глазки-смородинки, крохотная грудь и совсем нет чувства юмора. Она резонерша и ханжа, болезненно зацикленная на себе.

      30 июля 1967 г., Таормина. День медленный, время тянется. Пошли прогуляться, купили в какой-то лавочке солнечные очки. А когда вышли, толпа, собравшаяся на улице, нам аплодировала. Э сочла это весьма милым, впрочем, так оно и было. Ужин прошел в состоянии полудремы и некоторого самодовольства – мы сравнивали своих предков, а также предыдущих жен и мужей.

      Э стала такой изящной, что мне постоянно хочется ее обнимать. Она не то что сбросила вес, но благодаря массажу и физическим упражнениям вес перераспределился. Она сейчас в числе самых соблазнительных женщин, которых я когда-либо знал. Самая. То есть соблазнительнейшая.

      30 сентября 1967 г., Париж – Капо-Качча. В полдень я совершил в высшей степени вызывающий поступок. Я купил Элизабет реактивный самолет, на котором мы вчера прилетели. Стоил он, новехонький, девятьсот шестьдесят тысяч долларов. Неудовольствия это у нее не вызвало.

      26 сентября 1968 г., Париж. Мы работали с семи часов вечера примерно до четырех утра. <…> Элизабет отправилась репетировать и “проверять” костюмы. Надеюсь, она успеет вернуться до того, как я уеду. Прошло лет семь или восемь, а я все еще скучаю по ней, даже когда она идет в ванную.

      8