Свадьба Кречинского (сборник). Александр Сухово-Кобылин

«Жена, говорит, нужна жена», и черт знает чего не насказал. Остряк! лихач! Разудаль проклятая!.. А старика все-таки не сшибешь: он, брат, на трех сваях сидит, в четвертую уперся, да вот я помогу; так не сшибешь. Что ты нам с парадного-то крыльца рысаков показываешь, – мы вот на заднее заглянем, нет ли там кляч каких. Городская птица – перед кармазинный, а зад крашенинный. Постой, постой, я тебя отсюда выкурю! У тебя грешки есть; мне уж в клубе сказывали, что есть…

      Муромский (за кулисою). Напиши, сейчас напиши!

      Нелькин (уходя). То есть всю подноготную дознаю, да уж тогда прямо к старику: что, мол, вы, сударь, смотрите? себя-то берегите.

      Муромский (показывается в дверях). Владимир Дмитрич! у нас, что ли, обедаешь?

      Нелькин (из дверей). У вас, Петр Константиныч, у вас. (Уходит.)

ЯВЛЕНИЕ XIII

      Муромский, во фраке, со шляпою в руке, входит скоро, с озабоченным видом; потом Атуева.

      Муромский. Я их знаю: им только повадку дай – копейки платить не будут. (Идет к двери и кричит .) Кондратий! Слышишь? так и напиши: всех в изделье! Михаил Васильич! Где же он? Я так и знал. (Опять идет к двери.) Ты Акиму-то напиши. Я и его в изделье упеку. Он чего смотрит? Брюхо-то ростит! Брюхо на прибыль, а оброк на убыль – порядок известный… Михайло Васильич!

      Входит Атуева.

      Вот вам, сударыня, и московское житье!

      Атуева. Что такое?

      Муромский. А вот что: по Головкову семь тысяч недоимки!

      Атуева. Серебром?

      Муромский. Во, во, серебром! (Кричит.) Что вы! совсем уже рехнулись!

      Атуева. Да что ж у вас Иван Сидоров-то делает?

      Муромский. А вот вы съездите к нему, да и спросите (пискливо): что ты, Иван Сидоров, делаешь?.. У – вы!! (Оборачивается.) Михайло Васильич! Да где же он?

      Атуева. Он уехал, заспешил так; говорит: опоздаю.

      Муромский. На бег уехал?

      Атуева. Да, на бег. Его там все дожидаются: рысаки, члены. У него пари какое-то…

      Муромский. Ну, я его там найду.

      Атуева. Мне с вами надо словечко сказать: вы останьтесь.

      Муромский. Во! теперь останьтесь. Что я вам как пешка дался: то ступай, то не езди.

      Атуева. Мне до вас дело есть.

      Муромский. Дело? какое дело? Опять пустяки какие-нибудь.

      Атуева. Вот увидите. Положите-ка шляпу. Я сейчас имела продолжительный разговор с Михаилом Васильичем Кречинским.

      Муромский. Да вы всякий день с ним имеете продолжительные разговоры – всего не перескажете.

      Атуева. Очень ошибаетесь. Я удивляюсь, что вы ничего не понимаете.

      Муромский. Ни черта не понимаю.

      Атуева. Однако человек ездит каждый день… прекрасный человек, светский, знакомство обширное…

      Муромский. Ну, он с ним и целуйся.

      Атуева. У вас, сударь, дочь.

      Муромский (смотря в потолок). Я двадцать лет знаю, что у меня дочь; мне ближе знать, чем вам.

      Атуева. И вы ничего не понимаете?

      Муромский. Ничего не понимаю.

      Атуева. Ох, господи!

      Муромский (спохватясь). Что такое? уж не сватовство ли какое?

      Атуева. А разве Лида ему не невеста?

      Муромский.