Частная армия Попски. Владимир Пеняков

на нем поближе и на руках перетащили ящики с патронами в окопы. Надеюсь, Стюарт так и не узнал об этом (а если узнал – спасибо, что тактично умолчал), поскольку это было глупо и не нужно. Наше положение не требовало таких отчаянных действий.

      У меня на глазах немцы, которых становилось все больше, методично, от укрытия к укрытию, продвигались к подножию нашего косогора. Вокруг летали куски металла и камня, а люди с обеих сторон были бесстрастны, стараясь только не подвергать себя лишнему риску. В этом не было ни злобы, ни страха. Нормальные боевые условия: одни усердно атакуют, другие тщательно обороняются. Ежедневная рутина войны, ничего необычного.

      Без пятнадцати шесть немецкая атака выдохлась: то тут, то там они стали отступать. К подножию нашего косогора не добрался почти никто. До темноты оставалось совсем немного, и смысла атаковать больше не было.

      Решив, что мой долг на сегодня выполнен, а рота скоро получит приказ на отступление, я отправился в тыл к «горшку» и умылся. Немцы прекратили пулеметный огонь, но напоследок усилили обстрел из минометов: неожиданно меня швырнуло лицом в песок, но обошлось без ранения. Когда пыль осела, я насчитал двенадцать шагов до белесого пятна, обозначавшего место разрыва снаряда, и очень воодушевился, осознав, что, даже находясь так близко, можно остаться в живых, – как будто удача была моей заслугой. «Горшок» снова окутало клубами дыма, но ему опять повезло: только шину проткнуло осколком, но у меня, даже в это время сурового дефицита, была запаска. И я поехал.

      Поступил приказ оставаться на позициях и отходить в восемь, я отправился обратно в дюны. Предвосхитив указания, бойцы роты собрались на обочине дороги. Оставив это без комментариев, я послал их к нашим грузовикам. Судьба вновь была к нам благосклонна.

      С наступлением темноты немцы закончили обстрел. Индийцы изредка прицельно давали очереди трассерами, которые взрывали противоестественную тишину. Мы уехали, и, охваченный непобедимой усталостью, я провалился в сон.

      Глава VIII

      Горный воздух

      Следующий день после битвы при Тмими мы провели в Акроме, в нескольких километрах к западу от Тобрука. Ночью ехали через части, занявшие новую линию обороны у Газалы. Наша миссия была выполнена, оставалось получать пайки, рыть сортиры, теряться в песчаных бурях и при первой возможности – спать. Несколько раз я звонил в штаб корпуса, расположенный в старом османском форте на вершине холма, и таким образом подружился с одним офицером разведки.

      На следующий день мы оказались уже в Тобруке, ожидая приказаний. Тут нашлась наша убежавшая рота, и теперь батальон был в полном составе. Хотя мне уже было все равно. Стало очевидно, что по возвращении в Египет боевых действий он больше не увидит, и я твердо решил куда-то перевестись. И тут мне помог наш полковник. Сам боевой офицер, только оказавшись в Египте, он нашел себе более подходящее место, чем Ливийская арабская армия, а мне выписал увольнительную