Возвращение в Атлантиду. Андрей Дорофеев

а не ты ли тот смелый воин, что в бою на булавах ранил самого Астериска две зимы назад? Не Пратид ли ты, сын Прата из Александрии?

      Глаза воина мгновенно вспыхнули довольным удовлетворением.

      – Да, благословят боги твою память, сладкоречивый Гомер! Немногие помнят тот достославный бой! Да и те немногие – лишь мои старые шрамы! Да и я признал тебя – ты сидел по правую руку от Герантода и пил его вино!

      Гомер прикрыл глаза и кивнул.

      – Проходи, поющий старые песни! Дорога для тебя чиста. Герантод получит радостное известие о твоем появлении через десять минут.

      И правда – Герантод был чрезвычайно доволен, полдня ходил за Гомером по пятам и приказал лучшим атлетам, жокеям и гимнастам собраться через три дня на Гомеровские игры. Гомер немало тому удивлялся, что не мешало ему вкушать виноград и финики и услаждать слепнущий взор танцующими наложницами. В итоге же догадался, что к чему – Герантод возжелал быть воспетым. Причем воспетым так, чтоб песня вышла из круга нескольких единожды слышавших ее, и на устах пораженного щедростью и подарками Гомера прошла через Элладу и окрестные земли.

      И когда перед глазами Гомера через несколько дней пронеслись мускулистые блестящие кони (Гомер сидел на ипподроме неподалеку от Герантода и его царственной жены из Фессалоник Иллирии), муза вновь распростерла над ним крылья, затенив реальность и вложив в уста первую строку песни:

      Вознесись над полями высоко, о ворон великий Эллады,

      Осмотри эти земли, где много героев родилось для славы,

      А потом тень свою брось на Аргос,

      Герантодом великим ведомый.

      Временно остановился и бросил взгляд на сразу отвлекшего Герантода. Тот уже забыл про зрелище, восхищенно посмотрел на Гомера и медленно, но крепко захлопал в ладоши. Подтягиваясь за царем, захлопали и приближенные.

      – Гомер, эта песня прекрасна!!! Не продолжишь ли ты свою историю? Пой же, старец, сладка песнь твоя!

      И Гомер снова запел, чувствуя, как слова, словно тенями выскальзывающие из неизмеримо далекого прошлого, сами складываются в строфы.

      Вот они, кони, быстрее Пегаса крылатого мчатся,

      Искры летят от копыт, угасая в мятущемся вихре,

      То Герантодовы кони, взращенные в ласке и неге.

      Будь у героя-атлета столь сильный и чуткий товарищ,

      Чтоб удержал от паденья, удара циклопа иль змея,

      Разве ж не будет героем он, стольких врагов победивши

      Сидя на сильном и смелом, подобном такому, коне?

      Опытный муж Герантод, чья известна отвага и доблесть!

      Если бы жил ты в краю, где пасутся привольно ксиланы,

      Рогом во лбу протыкая покров благосклонного неба,

      Ты бы поспорил о яви с самим многомудрым Олиссом,

      Силу проверил у Тора в бою беспощадном на копьях,

      И победил, пронеся высоко отсеченные главы

      В знак торжества – полубоги преклонят колени.

      Песня