Возвращение в Атлантиду. Андрей Дорофеев

дна морского близ восточного шельфа Атлантиды. Говоря простым языком, процессы раздвижения подъедают основание атлантического образования, единственной надводной вершиной которого является наш остров. Если подъедание продолжится, а оно продолжится, то наступит момент, когда вся вершина хребта покачнется в колыбели океана и начнет медленное, но неуклонное падение на только что образованную пленку дна. Пленка во мгновение ока будет пробита, и Атлантида гигантским куском гранита под своим весом пойдет дальше, в горячую вязкую жидкость. Уж не спрашивай, откуда Тектон знает. Он лишь упоминал о выжженных какими-то полумифическими предками письменах с равнин Восточного материка, где описывались недра матери-Земли.

      Атлантида уйдет под морское дно, взбаламутив всю горячую мякоть, словно камень, брошенный в воду. И по кипящей возмущенной жидкости пойдут круги. Плиты мгновенно изменят направление своего черепашьего движения, и это спровоцирует огромнейшие землетрясения и цунами на всех границах материков и в глубинах океанов. Моря выйдут из берегов, горы низвергнутся и накроют равнины горящим пеплом.

      Колосок помолчал немного, пытаясь сформулировать и донести до отца главное.

      – Отец… Я и Стерон, Дедал и Тектон, каждый из нас жизнь положит не только за Атлантиду, но и за ее принципы, диктующие мир вне ее. Если мы сейчас закроем глаза, не выйдем и не посмотрим на отчаянные знаки, что, надрываясь, подает нам Оз, не будет не только Атлантиды. Не будет мира вокруг нее, и некуда будет уходить, не будет земли, на которую сможет ступить нога атланта. Поэтому отец, прошу тебя – позволь народу Атлантиды помочь нам. Ковчег, о котором я говорил, не будет обычным кораблем, и строить его будут не пятьдесят человек.

      Тритон сидел с опущенным лицом, не двигался, но Колосок кожей чувствовал, как скрипят его зубы и как ногти продавливают шитые золотом широкие обшлаги рукавов. Наконец тот поднял голову и спокойно, еле слышно сказал:

      – Уйди сейчас отсюда.

      Колосок коротко поклонился, вышел и, прикрыв за собой дверь, услышал сдавленный крик отца. Обновленный, он понимал, что наступило время терпеть, Тритон должен сам заставить себя изменить свои вросшие в землю идеи, пусть и сделавшие Атлантиду тем, чем она является, – крупнейшей мировой державой, оплотом мира и стальным кулаком, наводящим порядок в землях зарвавшихся варваров. Иначе, при неуклюжей помощи со стороны, он погубит свое детище, так и не найдя сил признать себя неправым.

      Колосок уже знал решение отца и направил свой путь в селение Домнай неподалеку от железоплавильного завода. Идти пешком было два часа, но Колосок не хотел брать цепник и просить килатора подготовить ксилана. Это было его личное дело, и лишние пересуды были ни к чему.

      Крайний дом отличался от тех, что стояли на единственной улице поселка подобно ряду выступающих роговых позвонков на хребте гигантского канджарского ящера. Домики строились в поселках