Драконий Год. Анастасия Мальцева

а, разряженная и в толстом слое косметики, шныряла между рядов рождественской ярмарки.

      – Девушка, вот этот вам как? – раскрасневшаяся продавщица с усердием подбирала переливчатые игрушки, пока Лана тыркалась от одного прилавка к другому.

      И вот этого возьму! А ещё вот этого! И того!

      Ушлый торгаш с явно дешёвыми безделушками завышал цены специально для такой жадной до дурацких дракончиков покупательницы. А она всё брала, брала и брала. А под конец сунула ему только тысячную бумажку, хотя он запросил пять.

      – Закрой рот и бери, пока дают, – с лица Ланы на мгновение спала улыбка, и торгаш молча взял деньги. Он ещё долго смотрел ей вслед, пока она не скрылась в толпе покупателей и зевак.

      Хрусткий снег переливался под яркими фонарями. Лана то торопилась скорее домой, то замедлялась, задумываясь о своём. Незнакомые окна то тут, то там разукрашивались новогодней подсветкой, а у соседа Ивана, как обычно, горели пурпуром, в котором купались его многочисленные фикусы, орхидеи и рассада.

      Лана притормозила, уставилась в его окна, вздохнула и достала ключи.

      Дома её ждал Егор. Как обычно голодный и застывший на бревне в своём огромном террариуме.

      Она на ходу сбросила обувь и поторопилась к стеклу. Егор будто ожил и протянул когтистые лапы, ожидая объятий.

      На руках он вечно ласкался похуже кота, разве что не мурчал. И Лана гладила его, отбрасывая мелкие шкурки слезающей кожи.

      – Мда… скоро и я полиняю…

      Мама подарила Лане Егора двенадцать лет назад. На день рождения. День рождения, который приходился на новый год.

      Это всегда было таким удручающим! Каждая собака готова была поздравить тебя с новым годом, а вот до дня рождения никому не было ни малейшего дела. Лана с завистью смотрела на одноклассников, раздававших конфеты и получавших поздравления на свои личные праздники. И только её важный день терялся среди новогодней суеты.

      Ой да ладно, говорили ей летние именинники, наши ДР вообще проходят мимо. На что Лана цокала и непременно закатывала глаза: да уж конечно, Машкин ДР мимо на Мальте прошёл, а Светкин – на Бали.

      Но мама всегда старалась сделать так, чтобы Лана чувствовала себя особенной, хотя это был и её день тоже.

      Лана покачала головой и отвернулась от зеркала. Без макияжа она могла явиться разве что на Хэллоуин.

      Ничего, успокаивала она себя, скоро всё будет нормально. Скоро это пройдёт…

      Она легла в мягкую постель, глянула на фото на прикроватной тумбочке и погасила лампу.

      Аромат сандалового благовония мягко окутывал разум, который всё никак не хотел засыпать. Слишком о многом надо было подумать. Слишком многое предстояло совершить.

      Наконец-то заснув, Лана тонула в месиве китайских фонариков, новогодних гирлянд и крови. Где-то там плавал Егор. И Егор из детства, о котором хотелось, но нельзя было забывать. Мама, смотревшая прямо в глаза, не шевелилась. Тот самый мужчина с фото на тумбочке, которого Лана никогда не встречала. И соседский Иван, пытающийся поймать свою тонущую рассаду.

      – Ой, прости! – Иван истерично застучал по кнопке открытия дверей.

      Лана чувствовала себя полной дурой, зажатая дверью лифта. Нет ведь, хотела красиво, как в кино, влететь в закрывающийся лифт – ведь двери должны были сами открыться. Ведь так же они должны же работать?!

      Конструкторы этого лифта так не считали, поэтому Лана ещё долго потирала ушибленный висок.

      – Извини, я не видел, что ты идёшь, – Егор так сокрушался, будто нечаянно огрел Лану дубиной.

      Она улыбнулась, насколько могла, непринуждённо.

      – Да ладно, жить буду.

      – Точно?..

      – Что точно? Жить? Ну да, надеюсь, – она нервно хохотнула, окинула Ивана взглядом и тут же погрустнела.

      – Ну ладно…

      Ну ладно? Нет-нет-нет, сейчас явно тот самый момент!

      – А вообще, можешь загладить свою вину, – у Ланы аж лицо свело от такой пошлости. Иван поднял на неё округлившиеся глаза. – Можешь напоить меня чаем.

      – А… Да?.. Ну хорошо… Сейчас?

      Лана захохотала и резко кивнула, будто сама себя заставляя согласиться на собственное предложение.

      Уже с самого порога пахло влажностью и цветами. Лана помнила уют Ивановой кухни, где они не раз баловались чаями. Пока она не поняла, к чему всё это ведёт.

      Никогда – слышишь? – никогда, говорила мама, не заводи серьёзные отношения. Уже знаешь, чем всё это закончится.

      И Лана очень бы хотела, чтобы это были только лишь предостережения обжёгшейся на предательстве женщины. Но она и впрямь знала, какой у этого будет финал.

      – У меня есть чёрный, зелёный и белый.

      – А? – Лана будто опомнилась, что тут не одна. Оторвала взгляд от розовой орхидеи и прерывисто вздохнула.

      – Чай, – Иван выглянул из кухни.

      – А… да… чай…

      – Ты