Сказка о дочке кузнеца Натлии и принце Ромле. Игорь Дасиевич Шиповских

служил в королевском замке, который находился на самой величественной горе, кто-то пёк хлеб из муки, что привозили крестьяне и мельники с привольных лугов, а кто-то торговал на большой ярмарке, что устраивалась для мастеров и знатоков разных ремёсел. Ну а уж таковых ремёсел было немало, но особенно почитаемым и заслуженным делом в ту эпоху считалось умение изготавливать рыцарские доспехи. И, конечно же, занимались этим почётным делом замечательные умельцы, кузнецы.

      Работа самых искусных мастеров ценилась на вес золота, и это не преувеличение, ведь порой жизнь рыцаря зависела от кропотливого исполнения кузнецом своего дела. В столь тонком деле достойных знатоков было крайне мало, а потому дороговизна мастерски выполненных доспехов никого не удивляла. Те же кузнецы, что обладали такими навыками, жили в значительном достатке и развивали своё мастерство до полного совершенства. Хватало у них средств и на достойное содержание своей семьи, что по тем временам было делом трудным и хлопотным.

      Ну а для того чтобы члены семьи ни в чём не нуждались, главы кланов кузнецов обзаводились большими жилищами и мастерскими сравнимыми с замками. Иные кузнецы зарабатывали столько золота, что его хватало на такие излишества и роскошь в украшении своих домов, какие простой люд не мог позволить себе и за всю свою жизнь. И по такому богатому, качеству отделки дома, и роскошному убранству жилища судили о мастерстве кузнеца. «Чем краше дом, тем искусней мастер живёт в нём» так рассуждали рыцари, выбирая себе кузнеца для изготовления своих доспехов. Заказать и приобрести латы у такого человека считалась знаком высшего отличия среди рыцарей.

      Однако рыцарь рыцарю рознь; встречались и такие, которые приобретя замечательный наряд от искусного и знаменитого мастера, напускали на себя спесь, задирали нос, и бахвальству их не было предела. Впрочем, такие люди встречаются в любые времена. Многие хвастуны и теперь в стремление отличится, выбирают себе самые лучшие наряды, пытаясь, выделится меж равных себе. Одним словом себялюбцы, или же по-простому модники, есть и сейчас. Ну что уж тут поделать такова человеческая натура.

      Но была, разумеется, и практическая причина, по которой рыцари заказывали латы именно у именитых кузнецов. Ведь для рыцаря имело большое значение, то насколько верно выполнены доспехи и как точно подогнаны их детали. Одна небольшая зазубрина, одна маленькая щель могла привести к неизбежному ранению, а то и к смерти владельца доспехов. Да так оно зачастую и случалось. Иные скупые рыцари, что гнались за дешевизной, или те, у кого просто не хватало денег, заказывая латы у недаровитых мастеров, по разным причинам рано уходили на покой.

      Причины хоть и были разные, но зато ясные. Это либо ранение, переходящие в увечье и не дающее рыцарю продолжать свои ратные подвиги, либо просто смерть на поединке во время, какого-нибудь очередного турнира. Те же, кто не экономил на собственном здоровье и обращался к достойным и умелым кузнецам продолжали успешно участвовать, как в турнирах, так и битвах за короля, сохраняя рыцарские традиции. Так что самых даровитых кузнецов очень почитали и ценили.

      2

      И вот одним из таких чтимых и уважаемых мастеров, а они были наперечёт, значился мастер кузнечного дела Роббер Нгюрих. Совсем юным мальчиком он, бежав от нищеты, покинул родную сторону и приехал в далёкую столицу, где поначалу слыл чужаком и неучем. Однако будучи по своей натуре человеком упорным и настойчивым он благодаря своей смекалке и пытливому уму всё-таки выучился многим наукам. А набравшись опыта и встав на ноги, Роббер, освоил и изучил, такое трудное ремесло, как кузнечное дело. Сделавшись со временем знаменитым кузнецом и состоятельным человеком он, как и полагается уважающему себя мастеру обзавёлся огромным, словно скала домом с собственной кузней. И вот теперь имея всё это, Роббер собирался жениться.

      Уже была выбрана и невеста, да ещё и какая, всем на зависть себе на радость. Девушка редкой красоты, с русыми волосами, голубыми глазами и устами цвета утренней зари. Она хоть внешне и контрастировала с угловатым Роббером, но по духу и характеру подходила ему идеально, а звали её Джулия. Скромная и добродетельная, роста чуть выше среднего, что не мешало ей быть самой очаровательной красавицей в городе, она вселяла в Нгюриха чувство уверенности и надёжности. При первой же встречи с ним она нашла в нём множество привлекательных качеств, и по истечении незначительного срока полюбила его всей своей прекрасной душой.

      Да и как не полюбить такого красавца; смуглый от природы, с белозубой улыбкой, высокого роста, с мускулистой и стройной фигурой, как и подобает кузнецу, он обладал большими карими миндалевидными глазами и черными, как смоль волосами, что вызывало обожание у большей части женского населения. Ну и, конечно же, он был достоин любви ангелоподобной Джулии. Сам же Роббер уже давно любил Джулию. И это немудрено, ведь стоило только ей появиться на улице, как все мужчины города, независимо от их возраста и чина под любым предлогом старались выскользнуть из дома лишь бы хоть одним глазком взглянуть на неё.

      А горожане, знавшие об их грядущей свадьбе, говорили так, «Да им с самого рождения было предназначено судьбой, связать свои жизни. Они нашли друг друга». Ну а свадьбу сыграли,