Старая добрая война. Александр Тамоников

откуда ты меня знаешь? – Эдуард хотел отползти от этого агрессивно настроенного парня, но Шрамко наступил ему на ногу:

      – Место, Тузик! Что за хрень, спрашиваю? – и поднял пакетик.

      – Это не мое! Вы из полиции?

      – Ага! Из полиции Лос-Анджелеса, отдел по борьбе с придурками.

      – Что вам надо?

      – Ничего. Впрочем, кое-что надо, но это уже тебе объяснит другой, знакомый тебе человек.

      Эдуард попытался выхватить телефон, но Шрамко ловко перехватил его:

      – Дорогой! Штук сорок, наверное, стоит.

      – Больше. Хочешь, забери, и расходимся.

      – Я не грабитель, – усмехнулся Дмитрий и повернулся к «девятке»: – Рома, клиент созрел! Даже, по-моему, перезрел.

      Середин вышел из машины.

      Увидев его, Эдуард побледнел. Он понял, что на этот раз его провели как лоха, и весь гонор тут же слетел с него.

      – Середин?

      – Я, Эдя, я!

      Шрамко показал другу пакетики:

      – Смотри, Рома, что-то мне подсказывает, в пакетике наркота. А ну-ка. – Он разорвал пакет, попробовал порошок на вкус. – Так и есть, «кокс».

      – Ты откуда знаешь? – удивился Середин.

      – А у нас дома один адвокат этой херней промышлял. Я в отпуске был, когда его взяли, ну, и попал в понятые. Полицейский объяснил, как отличить кокаин или героин от, скажем, сахара или другого безвредного порошка. Надо было убедиться, что в пакетах, а там по сто штук таких пакетиков было. Так что, Рома, Эдик наш кроме того, что дерьмо ишачье, еще и наркоман. Или, что гораздо хуже, распространитель наркотиков, в том же ночном клубе «Ринг». Чего теперь с ним базарить? Давай вызовем полицию, а до них представителей СМИ, чтобы потом дело не замяли.

      – Ну, зачем, Дима, ломать жизнь человеку? Он хоть и полное дерьмо, но все же человек.

      – Дело твое. Он твой клиент. А я бы его сдал.

      – Сними-ка нашего Эдю с пакетиками на «мобилу», да в разных ракурсах. И подожди, пока я с ним поговорю.

      – Без вопросов. Но я бы его сдал. Такого не жалко.

      Шрамко отошел за «девятку», и Рудин поднялся, потирая челюсть.

      – Как ты думаешь, Эдя, что произойдет, если твой пахан узнает о том, что его сын связан с наркотой? – облокотившись на «Хонду», спросил Роман. – А если об этом узнают в университете? Но и это не главное, как, по-твоему, захочет ли господин Ухватов иметь в будущем зятька-наркомана?

      – Я не употребляю наркотики.

      – Ну, тогда мы сейчас отвезем тебя в училище.

      – В училище? Почему в училище?

      – На тот случай, чтобы тебя по-тихому не отмазал отец. Потом он, конечно, разберется с тобой и, думаю, довольно жестко, но опять-таки в кругу семьи, так, чтобы не узнали посторонние. В училище же генерал не даст скрыть твою причастность либо к наркомании, либо к наркоторговле. У него тоже связи, так что тобой плотно займется наркоконтроль. И папаша не поможет. Да, повезем-ка мы тебя в училище, туда же отца пригласят, медиков, сотрудников Управления по незаконному обороту наркоты, полицию.

      – Погоди, курсант, – поднял руки Рудин. – Признаю, я сделал глупость, что решил наказать тебя.