Темные изумрудные волны. Федор Московцев

яхта называется «Катрин»? – спросил Андрей.

      – Папусик назвал яхту в честь меня, – гордо ответила Катя, передавая Андрею намазанный бутерброд.

      Разливая водку, Василий обратился к Андрею:

      – С Третьяковыми все ясно: отец носится по разноцветным морям, словно дельфин; дочь гастролирует по стране, срывает встречи и договоренности, а ты у нас чем занимаешься?

      – На фирме работаю, – ответил Андрей, подхватив ложкой икринки, упавшие с бутерброда на скатерть. – Продажа фармацевтической продукции.

      Василий, кажется, был чем-то удивлен.

      – Да ну! – сказал он, подливая Кате шампанского. – А давно ты там работаешь?

      – Только устраиваюсь. Недавно уволился из судебно-медицинской экспертизы. Там я проработал семь лет.

      Андрей посмотрел на Сергея Владимировича, придерживая возле рта рюмку, не скажет ли он что-нибудь, но тот слегка повел плечами, мол, что тут говорить, и выпил. Все выпили.

      – А почему ушел? – спросил Сергей Владимирович заинтересованно. – Хорошая работа. Слышал, платят там неплохо.

      – Надоела трупная романтика. Всё это пустое. Когда учился, эта работа меня спасала. Теперь хочу заняться бизнесом.

      – Почему же? Доктор холодного тела – тоже неплохая специальность, – заметил Василий. – Была, наверное, какая-то причина уйти оттуда, какой-то мотив.

      Андрей вопросительно посмотрел на него, и Василий сказал, будто спохватившись:

      – Я просто спрашиваю, мне интересно, как это бывает у людей. Я, например, после Афгана служил на Дальнем Востоке, потом уволился, обосновался в Москве. Торгую медицинским оборудованием. Каждый мой жизненный период резко отличается от предыдущего. Можно сказать, сейчас я проживаю третью жизнь. И мне интересно, как ты, вот, например, пришел к этому необоримому решению – изменить свою жизнь, перейти на другой уровень.

      – На последнем дежурстве вскрывали одного известного человека. Это было ночью, все шло с подачи начальника СМЭ. А знаменитости у нас проходят через руки заведующего, есть такой Фурман, интриган и талмудист. Хорошего человека на «Фу» не назовут. Вот он на нас и залупился, что не поставили его в известность, чтоб он хотя бы свою закорючку нарисовал на акте вскрытия.

      – Странно, зачем ему это? – поинтересовался Василий.

      – Есть у него страстишка, любит в компании ввернуть для поддержания разговора, – мол, да, это я вскрывал господина N, все думают, что его задушили, а на самом деле он был удавлен.

      Сергей Владимирович немного подался вперед. Его оловянные глаза вдруг странно заблестели.

      – А что, тот, кого вы вскрывали, был задушен?

      – Я образно говорю. Этот заведующий, ходячая бульварная газета. Любит козырять пикантными подробностями, любит похвастаться причастностью к чему-то там. А тут его обошли, не подпустили к телу. Такое он не прощает. Мог я сгладить острый угол, но не захотел. Воспользовался случаем, уволился.

      – А Кондауров был застрелен? – спросил Василий. – Или его убили из пистолета?!

      Андрей