Сферы. Александр Иванович Макеев

перемну в их отношениях. Пара замкнулась в своём, ими создаваемом мире. Они были на его пороге.

      – Любуешься делом своих рук? Не пора ли под венец и да за свадебку, как говорили в старые времена.

      – Смотри, Василий, свою не прозевай, а уж этой не миновать. Я доведу начатое дело до конца. Андрюшка скоро получит прописку. Здесь, в Москве, корни пускать будем. А ты почему о свадьбе заговорил? Совесть замучила? Когда в ЗАГС пойдём?

      – Приедут родители, проговорю с ними и тогда…

      – Без маминого благословения не можешь. Что же получается? Приходи ко мне, подруга, когда мамы нет, а она приедет, тогда и решать будет. Так что ли?

      – Анюта!

      – Что Анюта! Хочешь и рыбку съесть, и на…

      – Мама права. Грубая ты всё-таки.

      – Меня отец с матерью воспитывали, а не нянька.

      – Успокойся, пожалуйста.

      – Успокойся, успокойся… Из меня обида выплёскивается. Люблю я тебя, Васька проклятый, а ты всё мама, да мама… А ну тебя.

      – Пойми нам с ними жить. И если начать с обмана, с утайки, они могут обидеться.

      – Хорошо, мой дружочек Васечка. Оставим этот разговор до приезда твоей маменьки. Боюсь, что это событие не принесёт мне спокойствие.

      Анюта вышла из-за стола и пошла к Женьке Файну, который снова собрал вокруг себя небольшую компанию. Для него разговор заменял все радости жизни.

      – Хватит вам спорить. Давайте лучше танцевать. Вася, где там твой папин патефон? Неси скорее. Ноги у меня чешутся. Как бы ненароком паркет не попортить. Вот твои родители обидятся. Век с ними не расплачусь.

      Они шли по тихим и тёмным московским переулкам. Ухватив брата за руку, Анюта переходила в галоп, увлекая брата и Катю за собой, тормоша их неторопливый ход. Упираясь, каблуками в булыжники, повисала на руке брата. Она продолжала, устроив на вечеринке почту, испорченный телефон и прочие игры, переходя от только что организованной группы играющих к организации нового сообщества игроков. И если где-то затихало, Анюта вносила новый заряд бодрости и веселья. Её энергии хватило бы не на одну такую компанию. Всё, что она не успела сделать в квартире Беловых, она выплеснула на улицы, наотрез отказавшись от сопровождения Белова.

      Подойдя к общежитию, Андрей сказал Кате:

      – Ну, мы обо всём договорились. До завтра, спокойной ночи. А ты, сестрёнка, не торопись. Разговор небольшой имеется.

      – Андрюшка, дай лучше закурить. Покурим и разойдёмся без всяких разговоров.

      – Не дури. Разговор будет короткий. Не замёрзнешь.

      – О чём говорить будешь? О Кате? С ней всё ясно. Влюблена как кошка. Решайся, братишка…

      – Ты утром юркнула в подворотню? Меня испугалась?

      – Это наше дело. Мы осенью поженимся.

      – До осени дожить нужно, а пока пойми одно: если что-нибудь с тобой случится, мать не переживёт. У неё здоровья на одну зиму осталось. Подумай о ней, если