Императорский Див. Колдун Российской империи. Виктор Дашкевич

А я, между прочим, был делом занят!

      – Он тоже. Ладно. Почему ты опять сидишь на полу? Вот же диван.

      Кузя посмотрел на Аверина из-под челки:

      – Вы очень непоследовательны, Гермес Аркадьевич. То ругаете меня за то, что я сижу в кресле, то за то, что сижу на полу.

      Аверин усмехнулся:

      – Не вижу непоследовательности. Люди не сидят на полу, они сидят на диване. Если они, конечно, не японские колдуны. А кресло мое. В нем сижу только я. По-моему, все предельно просто.

      – А если вы не узнаете, это считается? – Кузя хитро прищурился.

      Аверин вздохнул:

      – Считается. Я тебя спрошу, и ты сам все расскажешь. И я тебя накажу. Когда-нибудь я разрешу тебе меня сожрать. Но вот сесть мне на шею – точно нет, и не надейся. Кстати, о еде. Ты что-нибудь от ужина оставил?

      – Конечно! Пальцем ничего не трогал!

      – И не лизал?

      – И не лизал!

      – Тогда сходи в коридор и принеси оттуда футляр. Там документ, подтверждающий, что ты – будущий фамильяр. И пойдем в столовую, это надо отметить.

      Глава 2

      Когда Аверин и Кузя добрались из аэропорта до дома, Маргарита уже уходила.

      – Я на стол накрыла, на всех. Виктор Геннадьевич звонил, сказал, что приедет через полчаса.

      – Отлично. – Аверин зашел в дом. Следом демонстративно пыхтел Кузя, затаскивая чемоданы.

      – Прекрати делать вид, что тебе тяжело. – Аверин обернулся и показал на кладовку: – Поставь пока туда, Маргарита завтра разберет.

      – Нет, ну а что? Вот что бы вы делали без меня, а? – Кузя открыл дверь кладовки и начал засовывать чемоданы.

      – Вызвал бы носильщика.

      Кузя выпрямился и сдул с лица налипшую челку. Пора его отправить к парикмахеру.

      – Это… а что, так можно было, да?

      – Можно, но зачем? Есть же ты. И потом, мы вполне могли оставить твою красоту ненаглядную в гостинице. Так что ты сам виноват. Иди умойся и переоденься, сейчас Виктор Геннадьевич приедет.

      Виктор появился точно через полчаса с сумкой в руках, из которой он торжественно извлек бутылку марочного французского коньяка.

      – Там-тарам, – воскликнул он, водружая бутылку на стол.

      – Хм… не дороговато ли? – поинтересовался Аверин.

      – Ничуть. У нас же двойной праздник. Мое двадцатипятилетие службы, на которое вы не попали, потому что вам вручали орден. И это наш второй праздник. Показывайте. А потом я вам кое-что покажу.

      Аверин показал на футляр с орденом:

      – Вот, можете даже примерить. Мы с Кузей никому не расскажем.

      Виктор засмеялся, открыл футляр, полюбовался алмазной звездой и оглянулся.

      – Кузя, – воскликнул он, – не трогай!

      Аверин тоже повернулся. Кузя нарезал круги вокруг сумки Виктора, тщательно ее обнюхивая.

      – Что там у вас? Килограмм краковской? Белевский зефир?

      – Увы. Если бы. Сейчас.

      Виктор достал из сумки небольшую, с ладонь, шкатулку – красивую, инкрустированную перламутром и яшмой, и